Джон Пассос: Большие деньги

– Врешь, – сказал Джо Эскью.

– Чем это вы, мальчики, занимались допоздна вчера вечером? Даже представить себе не могу, – сказала миссис Джонсон.

– Немного попели, – объяснил Джо.

– Один человек, мой знакомый, насколько я знаю, – продолжала она, – лег в постель не раздеваясь. – Она выразительно посмотрела на Чарли в упор.

– Ну вот мы и вернулись в свою страну, избранницу Божью, – решил сменить тему Пол.

– Какая она сегодня, эта Америка, даже трудно себе представить! – воскликнула миссис Джонсон.

Чарли, чтобы заглушить позывы рвоты, крошил булочку, запивая ее из чашки кофе, отдававшим бочковой водой.

– Боже, как же зверски хочется получить настоящий американский завтрак! – сказал Джо Эскью.

– Грейпфрут, – подсказала миссис Джонсон.

– Кукурузные хлопья со сливками, – добавил Джо.

– Горячие кукурузные оладьи, – сказала миссис Джонсон.

– Свежие яйца и настоящую виргинскую ветчину, – подхватил Джо.

– Пирожки из пшеничной муки и сельские сосиски, – продолжала миссис Джонсон.

– Скоблянку, – сказал Джо.

– Хороший кофе с настоящими сливками, – добавила, рассмеявшись, миссис Джонсон.

– Все, ваша взяла! – произнес Пол с болезненной ухмылкой, выходя из-за стола.

Чарли допил свой кофе. Сейчас он сходит на палубу, посмотрит, нет ли там представителей эмиграционной службы.

– Что это с Чарли? – услыхал он за спиной, когда взбегал по лесенке трапа наверх.

Джо с миссис Джонсон чему-то смеялись.

Оказавшись вновь на палубе, он решил, что не собирается больше болеть. Туман немного рассеялся. Стоя на корме «Ниагары», он теперь видел тени других пароходов, стоявших на якоре, а там, за ними, – большую тень, которая, конечно, могла быть только землей. Чайки кружились над головой, громко крича. Где-то над водой стонал гудок, предупреждающий об опасности. Чарли, чуть согнувшись, пошел вперед во влажном тумане.

К нему подошел Джо Эскью с сигарой, взял его под руку.

– Правильно, лучше погулять, Чарли, – сказал он. – Какое все же отвратительное предзнаменование! Похоже, что наш маленький, холодный Нью-Йорк стерт с лица земли торпедной атакой во время этой неприятности, гражданской войны. Ни черта не вижу, а ты?

– Мне показалось, что с минуту назад я видел землю, но вот теперь она пропала.

– Вероятно, это были горы Атлантики. Мы стоим на якоре неподалеку от Хука… Черт подери, как хочется на берег! Там тебя ждет женушка, не так ли, Джо?

– Должна ждать… Ты знаешь хоть кого-нибудь в Нью-Йорке, Чарли?

Чарли отрицательно покачал головой.

– Мне еще ехать и ехать до того, как попаду домой… Но я и понятия не имею, чем там займусь, когда приеду.

– Мы можем проторчать здесь целый день, будь он проклят! – сказал Джо Эскью.

– Джо, а почему бы нам с тобой не выпить в последний раз?

– Да они закрыли этот проклятый бар.

Накануне вечером они уже сложили чемоданы. Ну что еще делать? Все утро в курилке играли в рамми. Никто из них не следил внимательно за игрой. Пол то и дело бросал карты. Никто и не заметил, кто брал последнюю взятку. Чарли постоянно пытался отводить взгляд от лица миссис Джонсон, от соблазнительного изгиба ее шеи, того места, где она ныряла под серую меховую отделку платья.

– Никак не могу понять, – продолжала она, – о чем это вы, мальчики, трепались до позднего вечера… Перед тем как я пошла спать, мне казалось, что мы с вами уже обсудили все на свете.

– Что вы, мы нашли, о чем еще можно поговорить, но в основном мы пели, – сказал Джо Эскью.

– Всегда, как только я ухожу к себе спать, пропускаю что-то весьма интересное.

Чарли заметил, как стоящий рядом Пол уставился на нее своими светлыми любящими глазами.

– Однако все же довольно скучно так долго засиживаться, – добавила она с дразнящей, очаровательной улыбкой.

Пол вдруг покраснел. Казалось, он вот-вот расплачется. «Интересно, не подумал ли сейчас Пол о том же, что и он, Чарли?»

– Ну давайте вспомним. Чья была последняя взятка? – спросил Джо.

Около полудня в курительную комнату вошел майор Тейлор.

– Доброе утро, рад всех приветствовать… Уверен, что никто не чувствует себя так мерзко, как я. Капитан утверждает, что мы зайдем в порт не раньше завтрашнего утра.

Все бросили карты, не доведя игру до конца.

– Очень мило, – сказал Джо Эскью.

– В общем, мне все равно, – сказал Олли Тейлор. – Я превратился в развалину. Последний из сильно пьющих, бешено гоняющих на машине Тейлоров стал развалиной. Мы могли перенести войну, но мир нас всех доконал.