Генри Мортон - Рим. Прогулки по Вечному городу

Всем известно, что дочери часто очень похожи на отцов, и в характере Плацидии, а затем и ее дочери Гонорий были сила и тяга к власти, которых не хватало потомкам Феодосия Великого по мужской линии. Гонория была девушка с характером, при этом ей выпала несчастная судьба наблюдать, как плохо управляет Империей ее неспособный к этому брат. Ей же не давали выйти замуж ни за кого, кто мог хоть как-то претендовать на пурпур. В тридцать лет она все еще оставалась старой девой. Как раз в этом возрасте Гонория полюбила своего управляющего, человека по имени Евгений, и считалось, что с его помощью она рассчитывала убить Валентиниана III или каким-то другим образом убрать его с трона. Но заговор был раскрыт, Евгения казнили, после чего было решено отдать Гонорию в жены обыкновенному состоятельному человеку. Надеялись, что брак навсегда отдалит ее от политики. И тогда, доведенная до крайности, она совершила очень странный поступок: эта нежная, хорошо воспитанная римлянка тайно послала свое кольцо Аттиле, королю гуннов, умоляя его прийти ей на помощь. Тут, конечно, сказалось влияние ее матери; можно предположить, что Плацидия, рассказывая дочери о том, как правила готами, не старалась привить ей ужас перед варварами и отвращение к ним, а скорее наоборот.

Аттила, однако, был вовсе не похож на проримски настроенных готов. Этот низкорослый, коренастый, широкоплечий человек с приплюснутым монгольским носом, глубоко посаженными глазами и несколькими жидкими волосками на подбородке вместо бороды был упрям, заносчив и не знал жалости. Замечательный его портрет оставил Приск, историк, который с дипломатической миссией ездил к гуннам. Он описал также примитивные дома гуннских селений и королевские покои, где присутствовал на пире. Полудиким воинам подавали яства на серебряных тарелках, а их вождь Аттила ел куски мяса прямо с деревянной доски. Его подданные пили из золотых кубков, в то время как сам «Бич божий» — из простой деревянной чаши. А когда в зале зажгли факелы и явились акробаты и шуты — развлекать собравшихся, гунны покатывались со смеху, и лишь у одного Аттилы не дрогнул ни один мускул на лице.

Гунн был рад мольбе Гонорий и решил, что можно и жениться. Может быть, он и ухмыльнулся про себя, подумав о женитьбе на тридцатилетней римлянке, но все средства были хороши, чтобы держать в страхе Равенну и Константинополь.

Два года, 451-й и 452-й, он с огромной армией гуннов, франков и вандалов добивался своей «невесты». Именно во время этой кампании граждане Аквилеи в страхе покинули свой город и скрывались на островах в адриатических лагунах. Так был основан удивительный город Венеция. Когда в 452 году Аттила подошел к Риму, повторилась паника 410 года, и послы, среди которых был и папа Лев I, вышли навстречу королю гуннов. Войдя в его шатер, послы обнаружили, что советники Аттилы разделились во мнениях: стоит ли брать город. В один из самых ярких исторических моментов гунн благоразумно отступил. Христиане утверждают, что он испугался апостолов; безусловно, судьба Алариха, который умер вскоре после разграбления Рима в 410 году, повлияла на решение Аттилы. Тем не менее через год Аттилу нашли мертвым в его постели, а девушка, которая стала его женой за ночь до того, в слезах сидела над его телом. Некоторые говорили, что у него лопнул кровеносный сосуд, другие — что молодая жена убила его во сне.

Неизвестно, что сталось с Гонорией. Ее образ на короткий миг сверкнул в сумерках истории, воззвав о помощи к диким силам, раздиравшим на части западный мир. Плацидия и Гонория, мать и дочь, символизируют возможность союза между варваром и римлянкой, от которого в далеком будущем предстояло родиться Европе.

Через два года после смерти Аттилы, в 455 году, Рим разграбили вандалы под предводительством Гезериха. Эти люди переправились в Северную Африку и приобрели власть на море. Им суждено было вымирание из-за тяжелого климата и сытой жизни. Римский поэт хорошо описал разжиревших вандалов, лежащих на палубах своих кораблей, лениво глядя, как за них трудятся африканские рабы.

Гезерих, чья мать была рабыней, обладал неукротимым нравом и был хром после падения с лошади. Он повел крупные силы вандалов и мавров на Рим, и пока его корабли стояли у причалов Тибра, его люди четырнадцать дней грабили и убивали, пока не наполнили свои корабли сокровищами. Готы были просто джентльменами по сравнению с вандалами. Они не трогали церквей, щадили женщин и детей; слово же «вандализм» вошло в язык, как память о тех двух неделях вопиющей дикости.