Шолом Алейхем - Золотопряды

Тут Мемухон, вспыхнув от гнева, делает широченный шаг вперед и такой же назад, и из уст его так и сыплются рифмы (его собственного сочинения):

На сцену выходит царь Артаксеркс (Мойше Колобок). В руке у него длинный посох, оклеенный золотой бумагой.

И вся компания подхватывает:

Вслед за этим выходит вперед Мордухай (сапожник Нехемья), горбатый, оборванный, с всклокоченной бородой из пеньки. Поклонившись царю, он обращается к Мемухону, дико вращая белками и размахивая руками, и поет-надрывается неистовым голосом;

Мемухон снова – шаг вперед и такой же широченный шаг назад и произносит с жаром:

Тут только для Нафтоле и его ног начинается настоящая горячка. И так весь день и весь вечер из дома в дом, из дома в дом. Ноги Нафтоле должны быть крепче железа, чтобы выдержать такое напряжение. Зато при дележе выручки ему достается самый жирный кусок. И естественно: он ведь не только актер, но и директор труппы, он же – режиссер, автор и кассир.

– Этот человек лопатами загребает золото в праздник пурим!

Так говорят о нем касриловские обыватели. Они ему страшно завидуют, – не столько его талантам, сколько заработку.

Если бы Касриловка каждый день предъявляла такой спрос на пряники, торты и тортики, как в праздник пурим, когда евреи посылают друг другу «пуримские гостинцы», долговязому Нафтоле не пришлось бы заниматься круглый год посредничеством, а в праздник пурим быть лицедеем. Его жена, Ривеле Сластница, могла бы вполне прилично содержать и его и всю семью, потому что, если Нафтоле славится своими ногами, то Ривеле не в меньшей мере прославилась своими руками.

Ростом невеличка, на вид весьма неказистая, худенькая, сухопарая, – словом, замухрышка, она рядом со своим мужем-богатырем выглядит как щуплый цыпленок. Кто, глядя на эту маленькую хилую женщину, поверил бы, что она трудами рук своих в состоянии обеспечить все местечко пряниками и печениями к празднику пурим, когда евреи посылают друг другу гостинцы? Конечно, есть в Касриловке и другие женщины, занимающиеся тем же ремеслом. Но у кого еще такие золотые руки, как у Ривеле Сластницы? Ее торты и пряники, ее пироги и царские хлебцы, ее маковники и печения с имбирем, ее пирожки с маком и слоеные подушечки прогремели на весь мир и, по счастливой случайности, стали известны даже в Егупеце. Вот как было дело.

Кому-то из касриловских остряков (а их в местечке столько же, сколько звезд на небе) взбрело на ум высмеять Касриловку и ее, с позволения сказать, кулинарные изделия. Что же он надумал? В один прекрасный день он послал в Егупец своему богатому родственнику почтовой посылкой изделия Ривеле Сластницы, выпекаемые ею для «пуримских гостинцев». В посылку было вложено написанное в высоком стиле письмо, в котором он просит богатого родственника извинить его «за убогое подношение»: ничего, мол, лучшего в Касриловке нельзя было достать. Каково же было удивление шутника, когда в ответ на посылку он получил от родственника благодарственное письмо с просьбой незамедлительно скупить в Касриловке все имеющиеся там в наличии сладости, старательно их упаковать и выслать по почте в Егупец, конечно, за его, богача, счет. (Кто не знает, что богачи вообще, а егупецкие в особенности – большие чревоугодники, охотники до сладостей?) С той поры из года в год к празднику пурим в Егупец посылается целый караван изделий Ривеле Сластницы. Вот каким путем слава о Ривеле Сластнице докатилась до самого Егупеца.