Густав Морцинек - Семь удивительных историй Иоахима Рыбки

В сентябре 1939 года гитлеровская Германия оккупировала Польшу, а через месяц гестаповцы постучали в дом Морцинека. Ораниенбург и Дахау — лагеря массового уничтожения, лагеря смерти. Шесть лет, смертельно долгих и страшных, Морцинек находился в этих лагерях. Лишь в мае 1945 года были освобождены узники Дахау. Но ворота лагеря не сразу открылись для них. Обо всем этом писатель рассказывает в девятой главе «Семи удивительных историй Иоахима Рыбки». Об этих событиях он говорит как бы мимоходом, так как его больше интересует фигура садиста-эсэсовца Готфрида Кунца, в котором он увидел «сокрушенного дьявола», чудовище, сохранившее лишь одну человеческую черту — любовь к жене и детям, она-то в конце концов и «сокрушила» его человеконенавистническую позицию.

Осенью 1946 года, после бесконечных скитаний по дорогам Италии, Франции и Бельгии, Морцинек вернулся на родину. Концлагерь с его изощренной, педантично разработанной системой физического и морального уничтожения людей не убил в нем веры в человека, только научил смотреть на него иначе, без сентиментального идеализирования. Если раньше писатель назвал один из своих романов «Все люди добрые», то теперь ему захотелось написать новую книгу — «Люди могут быть добрыми», которая выразила бы его уверенность в том, что каждый человек мог бы стать добрым, но отнюдь не всякий добр.

Выйдя из лагеря, по горячим следам недавнего прошлого Морцинек пишет одну за другой несколько книг: «Письма из-под шелковицы» (1945), «Девушка с Елисейских полей» (1946), «Письма из Рима» (1946), — в которых рассказывает о пережитом в концлагере и о судьбах поляков-эмигрантов, которых война разбросала по разным уголкам Европы.

Психическая, моральная и физическая травма после испытаний военных лет была настолько сильна, что на какое-то время ясное, реалистическое мироощущение писателя затянулось туманом католического мистицизма. Период поисков «затерянных ключей» к современности продолжался сравнительно недолго. Уже в романе «Затерянные ключи» (1948), повествующем о жизни польских эмигрантов на чужбине, явственно ощущаются новые нотки — писатель сознает, что зашел в тупик, из которого необходимо вырваться ценой любых усилий. Но даже в годы поисков «затерянных ключей» Морцинек верил, что искать их надо на родине. Патриотическим чувством было вдохновлено его «Открытое письмо к полякам в эмиграции», опубликованное в декабре сорок шестого года в газете «Трибуна роботнича». И родина — обновленная страна народной власти, о которой мечтал легендарный Ондрашек — любимый герой Морцинека, родина, залечивающая тяжелые раны, нанесенные ей войной, — восстановила душевные силы писателя. Он ездит по стране с докладами, встречается с читателями, участвует в работе рад народовых, Воеводского комитета защитников мира, возглавляет Катовицкое отделение Союза польских писателей, а в 1952 году его избирают депутатом Сейма Польской Народной Республики.

Морцинек переживает в своем творчестве как бы «вторую молодость», знамением которой стало появление романа «Пласт Иоанны» (1950). Замысел этого романа родился в тот момент, когда писатель почувствовал, как с его глаз спадает пелена, скрывавшая от него истинную правду о людях и обществе. До войны ему казалось, что ничто не сможет изменить жизни шахтерской Силезии с ее голодными забастовками, безработицей и сказочным богатством владельцев шахт и доменных печей. Но уже во время своих скитаний по послевоенной Европе писатель отчетливо понял, что его творчеству не хватало социальной остроты, что раньше от него как-то ускользала классовая природа общественных явлений, что в своих произведениях он отражал жизнь однобоко. И тогда-то у него и возникла мысль написать «Пласт Иоанны» и нового «Ондрашека». Среди книг, которые создал Морцинек за последние восемнадцать лет, эти два романа занимают особое место.

В «Пласте Иоанны» писатель впервые обращается к миру для него новому — миру героико-романтической революционной борьбы силезского пролетариата. Рассказывая историю угольного пласта «Иоанна» в шахте «Арнольд», писатель показал, как росло классовое сознание шахтера, как сама жизнь вовлекала его в борьбу за народную власть, за свободу. От романтического Иоахима Странделлы, бывшего солдата революции 1848 года, революционная эстафета переходит к инженеру Шаруде, а затем к шахтеру Игнацы Кулише и сыну шахтера — инженеру Франтишку Кудере, активному борцу с фашизмом, героям пласта «Иоанна», которые, не жалея жизни, отстаивали народное дело. Писатель ведет свое повествование начиная с революционного 1848 года и с 1858 года, «года рождения» пласта «Иоанна», и далее через эпоху своей юности, через силезское восстание и вторую мировую войну к послевоенной действительности Силезии.