Шолом-Алейхем
МАРИЕНБАД
Не роман, а путаница в 36 письмах, 14 любовных записках и 46 телеграммах
1. Бейльця Курлендер из Берлина – своему мужу Шлойме Курлендеру на улицу Налевки в Варшаву
Моему дорогому просвещенному супругу Шлойме, да сияет светоч его!
Довожу до твоего сведения, что я пока все еще в Берлине и выехать в Мариенбад смогу, дай бог, только на будущей неделе. Мне незачем перед тобой оправдываться, но можешь мне поверить: я нисколько не виновата в том, что пришлось задержаться в Берлине на целую неделю. Когда ты узнаешь до конца все, что мне пришлось тут пережить, ты и сам скажешь: невозможно предвидеть всякую мелочь. «Человек хочет, а Бог хохочет». Вот как обстоит дело.
Я рассчитывала пробыть в Берлине один день, самое больше – два. Сколько же еще времени требуется, чтобы побывать у профессора? Но все это лишь в том случае, если бы я пригласила профессора к себе. А я подумала: к чему мне тратить лишних тридцать марок, которые могут пригодиться на что-нибудь другое? Я так часто слышу от тебя, что уходит много денег, а времена, ты говоришь, сейчас не блестящие, и другие тому подобные намеки приходится мне слышать от тебя… Поэтому я решила не заезжать в гостиницу на Фридрихштрассе, о которой мне писала моя родственница Хавеле. Как могу я тягаться с Хавеле Чапник? Она тратит сколько ей угодно, и никто ничего не скажет, потому что Хавеле – не вторая жена у мужа, как я, и у мужа ее нет детей от первой жены, как у моего, и Берл Чапник не трясется над каждой копейкой, как ты, и не боится остаться нищим на старости лет, как боишься ты. Я ничего, упаси бог, не имею в виду, я говорю вполне серьезно, что не хочу тратить лишние деньги и остановилась там, где останавливаются все наши налевкинские – у Перельцвейг. Это вдова, очень славная хозяйка, честная, прекрасно готовит и берет недорого, да и удобно – отовсюду недалеко. За десять пфеннигов ты на Лейпцигерштрассе, у Вертгеймера. А как же можно быть в Берлине и не заглянуть на минуту к Вертгеймеру? Если бы ты был хоть раз у Вертгеймера, ты бы и сам сказал, что это невозможно. Имя Вейтгеймера я слыхала еще в Варшаве, но никогда себе не представляла, что на свете может быть такой магазин. Что тебе сказать, дорогой мой супруг? Это не поддается описанию! Все, что глаз способен увидеть, буквально наполовину дешевле, чем у нас на Налевках. Представь себе: две марки – дюжина носовых платков! Или за девяносто восемь пфеннигов – пара шелковых чулок, какие у нас и за рубль двадцать не купишь. Или, к примеру, за шестьдесят восемь пфеннигов – стенные часы! Ну, можно выдержать? Я полагаю, если Бог поможет, когда буду возвращаться домой здоровая, снова поехать через Берлин, а не через Вену – Вена, говорят, дыра, захолустье в сравнении с Берлином, – тогда только я заберусь к Вертгеймеру и на свежую голову закуплю все, что требуется в хозяйстве: немного стекла, фаянса и других домашних вещей, затем шелка, мебели и парфюмерии. Границы не бойся: уж как-нибудь найду выход. Хавеле Чапник ежегодно провозит полные сундуки. Покамест я почти ничего не купила, кроме кое-чего из белья, летних ботинок, еще одной шляпки, халата из сплошных лент, полудюжины нижних юбок, зеленого шелкового зонтика, перчаток, кружев, прошивок и прочих таких вещей, необходимых мне в Мариенбаде. А так как я была у Вертгеймера, я уже заодно попросила упаковать мне полдюжины салфеток и маслобойку. Простить себя не могу, словно собаки грызут меня, что и не послушалась тебя и не взяла с собой пару лишних сотен. Ужасно глупо: захотелось показать тебе, что не такая уж я транжирка, как ты думаешь. Гораздо больше смысла было бы потратить у Вертгеймера, нежели на доктора, прохворать ему самому, эти деньги! Не хватало мне еще доктора в Берлине! Мало их у нас в Варшаве! Можешь мне поверить, берлинским докторам пришлось бы долго еще ждать, пока бы я пригласила их к себе. Но случилось несчастье… Вот послушай.
Только я приехала в гостиницу, к этой Перельцвейг, о которой пишу тебе, не успела еще умыться и одеться как полагается, меня тут же взяли в работу: какого доктора я прикажу вызвать? Я отвечаю: «Во-первых, кто вам сказал, что мне нужен доктор? Что ж, я так скверно выгляжу, что сразу видно по лицу? А во-вторых, у меня из дому есть адрес одного профессора». Тут ко мне обращается какой-то старый холостяк с носом, на котором растет красная смородина: «Извините, мадам, я вам вот что скажу. Именно потому, что у вас имеется адрес профессора, вам необходимо предварительно повидаться с доктором.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу