Грэм Грин: Песик Бьюти

.. Все мусорные баки были выставлены на улицу, собаки раскидали отбросы по тротуарам, а дети помочились в водосточные желоба. Какое-то белое пятно, которое я сначала принял за кошку, осторожно двигалось вдоль фасадов домов впереди меня, затем оно остановилось и, когда я приблизился, скользнуло за мусорный бак. Я остановился в удивлении и стал наблюдать. Свет, пробивающийся сквозь жалюзи, падал на дорогу желтыми тигровыми полосами; вскоре Бьюти снова выскользнул и поднял на меня свою похожую на цветок мордочку с черными безразличными глазками. Наверное, он решил, что я подниму его, и, предупреждая мои действия, обнажил зубы.

— Бог мой, Бьюти, — воскликнул я.

Он опять издал свое ворчанье клубного завсегдатая и стоял, выжидая. Остановился ли он, обнаружив, что я знаю его имя, или по моей одежде и запаху он понял, что я принадлежу к одному классу с женщиной в токе и я один из тех, кто не одобрит его ночную прогулку? Внезапно он повернул ухо в направлении дома на крепостном валу; возможно, он услышал голос зовущей его женщины. Он взглянул на меня определенно с подозрением, будто хотел понять, слышал ли я тоже этот голос, и, вероятно, потому, что я не сделал никаких движений, решил, что он в безопасности. Он начал рыскать по мостовой, раскачиваясь волнообразно, как страусовые перья на цилиндре танцовщицы в кабаре. Я следовал за ним на некотором расстоянии.

Память его вела или острое ощущение запаха? Из всех мусорных баков на середине улицы только на одном не было крышки — неописуемые усы свешивались сверху. Бьюти — теперь он не замечал меня так же, как не замечал бы беспородную собаку, — встал на задние ножки, держась двумя изысканно оперенными передними лапками за край мусорного бака. Он повернул голову и взглянул на меня без выражения — два омута чернил, в которых предсказатель, вероятно, смог бы прочесть множество пророчеств. Он подтянулся, как гимнаст на параллельных брусьях, и оказался в мусорном баке, а его словно оперенные передние лапки — уверен, я читал где-то, что это оперение очень существенно на конкурсах пекинесов — погружались и рылись в гнилых овощах, пустых картонках, раздавленных отбросах. Он возбудился и опустил нос, как поросенок, разыскивающий трюфели. Затем в действие вступили, отбрасывая мусор назад, его задние лапки; на тротуар падала засохшая фруктовая кожура, гнилой инжир, рыбьи головы... Наконец он нашел то, за чем пришел — длинную гирлянду кишок, принадлежавшую бог знает какому животному; он подбросил ее в воздух, и она повисла ожерельем, как у арлекина, вокруг молочно-белого горлышка. Он вылез из мусорного бака и помчался вниз по улице, таща за собой кишку, которая походила на цепочку сосисок.

Должен заметить, я был полностью на его стороне. Действительно, все, что угодно, было лучше, чем объятия у плоской груди.

За поворотом он обнаружил темный угол с множеством отбросов, более чем все остальные подходящий для того, чтобы грызть кишку. Сначала он, как клубный завсегдатай, проверил отбросы ноздрями, а затем опрокинулся на них спинкой, вольготно задрав лапки, натирая мех цвета cafe-au-lait темным шампунем; кишка свисала изо рта, а блестящие глазки невозмутимо смотрели в огромное черное небо Средиземноморья.

Любопытство в конце концов привело меня по крепостным валам назад к дому, и там, склонившись с балкона, женщина старалась, по-видимому, высмотреть внизу в темноте улицы свою собаку.

— Бьюти! — слышал я, как она звала устало. — Бьюти! — И затем с возрастающим нетерпением: — Бьюти! Домой! Ты уже сделал свое пи-пи, Бьюти. Где ты, Бьюти, Бьюти?

Какие же мелочи разрушают наше чувство сострадания, потому что, если бы не этот ужасный оранжевый ток, я, конечно, почувствовал бы некоторую жалость к старой деве, стоящей на балконе и зовущей своего пропавшего Бьюти.

Ток — женская шляпа без полей.

Лангуст ( фр. ).

Цвет кофе-с-молоком ( фр. ).