Грэм Грин - Вы позволите одолжить вашего мужа?

— Он сказал, что с самого начала находил пугающей и отталкивающей женскую ненасытность, которую видел в ней. Бедный мальчик, его просто заманили под венец. Отец хотел наследников, он еще и лошадей разводит, а ее мать решила, что материально этот брак чрезвычайно выгоден. Не думаю, что он представлял себе все нюансы семейной жизни, — Стивен посмотрел на свое отражение в зеркале и удовлетворенно кивнул.

Даже сегодня, ради сохранения душевного покоя я должен убеждать себя, что молодой человек ничего такого не говорил. Я верю и надеюсь, что эти чудовищные слова вложил в его уста вынашивавший гнусные замыслы драматург, но тогда мысль эта не слишком меня утешала, поскольку фантазировать на пустом месте было не в обычае Стивена. Он видел, что мое внешнее безразличие к девушке — всего лишь ширма, понимал, что они с Тони зашли очень далеко; их вполне устроило бы, если бы я сделал что-то не так или после их грубых комментариев потерял интерес к Пупи.

— Разумеется, я преувеличиваю, — продолжал Стивен. — Несомненно, он полагал себя влюбленным, пока дело не дошло до постели. Вероятно, его отец характеризовал ее как славную кобылку.

— И что вы собираетесь с ним делать? — спросил я. — Бросите жребий или один пристроится спереди, а второй — сзади?

Тони рассмеялся.

— Ох уж этот Уильям! Во всем ему нужна ясность!

— А если я сейчас пойду к ней и передам наш разговор?

— Дорогой мой, она вас просто не поймет. Она невероятно наивна.

— А он?

— Я в этом сомневаюсь... зная нашего друга Колина Уинстенли. Да и потом, вопрос еще в стадии обсуждения. Пока Питер не сделал выбор.

— В самом скором времени мы намерены испытать его, — Стивен оторвался от зеркала.

— Да, съездим на природу, — кивнул Тони. — На нем сказывается напряжение, сами видите. Он уже боится подняться в номер на сиесту, опасается, что жена возжелает его.

— Неужели у вас нет жалости? — Разумеется, оба извращенца давным-давно забыли смысл этого абсурдно старомодного слова. — Разве вы не понимаете, что можете загубить ее жизнь... ради своих игр?

— Тут мы готовы положиться на вас, Уильям, — ответил Тони. — Утешьте ее.

— Это не игра, — добавил Стивен. — Вы должны понимать, что мы спасаем его. Подумайте о жизни, которая в противном случае его ждет... со всеми этими мягкими выпуклостями. Женщины напоминают мне недоеденный овощной салат... вы понимаете, такие увядшие кусочки зелени, плавающие в...

— У каждого человека свой вкус, — прервал его Тони. — Но Питер не создан для такой жизни. Он все так тонко чувствует, — повторил он слова девушки.

Я не нашелся, что на это ответить.

Заметьте, в этой комедии я играю отнюдь не героическую роль. Полагаю, я мог бы пойти к девушке и прочитать ей лекцию о жизненных реалиях, начав с нравов, царящих в английских частных школах: Питер носил шарф цветов своей школы, пока Тони как-то за завтраком не сказал ему, что красно-коричневая гамма плохо смотрится рядом с другими. А может, я мог бы все высказать и юноше, но, если Стивен говорил правду и тот находился в состоянии нервного напряжения, я бы едва ли помог ему своим вмешательством. В общем, лучше было этого не делать. Оставалось только сидеть и наблюдать, как эти двое осторожно, но настойчиво приближают развязку.

Все произошло три дня спустя, за завтраком. Она, как обычно, сидела с ними одна, тогда как ее муж оставался наверху со своими лосьонами. Такими очаровательными и обаятельными я никогда их не видел. Когда я подходил к своему столику, они рассказывали о том, как оформляли дом одной вдовствующей герцогини, помешанной на наполеоновских войнах. Помнится, речь шла о пепельнице, вырезанной из копыта серого жеребца, — продавец это гарантировал, — верхом на котором герцог Веллингтон сражался при Ватерлоо, о подставке для зонтов, сделанной из ядра, найденного под Аустерлицем; о пожарной лестнице, на изготовление коей пошла штурмовая лестница, использовавшаяся при взятии Бадахоса. Пока она слушала их, от ее скованности почти ничего не осталось. Она забыла про рогалики и кофе. Стивен полностью завладел ее вниманием. Мне хотелось сказать ей: «Дурочка ты, дурочка, ну чего ты уши развесила?»

И в этот самый момент Стивен приступил к реализации главного замысла. Я это понял, увидев, что его пальцы стиснули кофейную чашку, а Тони опустил глаза, словно решил помолиться над croissant [15] Круассан — булочка из слоеного теста в форме полумесяца ( фр. ). .

— Мы тут подумали, Пупи... вы позволите одолжить вашего мужа? — Никогда я не слышал, чтобы вопрос задавался со столь тщательно выверенной непринужденностью.