Проспер Мериме - Гузла

Взял отшельник из ямы земли, смешанной с кровью, и натер ею тело ребенка. То же самое сделали Константин и Мильяда. А вечером они сказали: «В этот час умер злой чужеземец». И когда они говорили, собака завыла и спряталась в ногах своего хозяина.

Распахнулась дверь, и, нагнувшись, вошел в горницу великан. Сел он, скрестив ноги, и голова его касалась потолка. Он смотрел, улыбаясь, на Константина, а тот глядел на вампира, околдованный его взглядом.

Но отшельник раскрыл книгу и бросил в огонь веточку розмарина. Потом он дунул на пламя и, направив на призрака дым, заклял вампира именем Иисуса. Вскоре вампир задрожал и бросился к двери, словно затравленный волк.

На вторые сутки, в тот же час, снова завыла собака. Вошел человек и сел. Ростом он был, как бравый рекрут, и в упор смотрел он на Константина, чтоб околдовать его взглядом. Но заклял его отшельник, и вампир убрался восвояси.

А на третьи сутки в горницу вошел маленький карлик, который мог бы сидеть верхом на крысе. Все же горели глаза его, словно факелы, и зловещим был взгляд. Но отшельник в третий раз прочитал заклятья, и он исчез навсегда.

Снег на вершине Пролога не белее, чем твоя грудь. Безоблачное небо не синее твоих глаз. Золото твоего ожерелья не так сверкает, как твои косы, и лебяжий пух не так нежен на ощупь, как они. Когда ты открываешь рот, я вижу, что зубы твои подобны миндалинам без кожуры. Счастлив твой муж! Народи ему сыновей, похожих на тебя!

В болотах Ставилы, у ручья, лежит на спине мертвец. Это проклятый венецианец, который обманул Марию, который сжег наши дома. Пуля пробила ему горло, ятаган пронзил его сердце; но уже три дня лежит он на земле, и из ран его все еще течет алая и горячая кровь.

Глаза его потускнели, но они глядят вверх. Горе тому, кто пройдет мимо этого трупа! Ибо кто может противиться его очаровывающему взгляду? Растут у него и ногти и борода [105] Явные признаки вампиризма. ( Прим. автора. ) . В страхе улетают от него вороны, хоть обсели они храбрых гайдуков, лежащих тут же кругом.

Улыбаются окровавленные губы, словно у спящего человека, мучимого нечистой страстью. Подойди, Мария, и посмотри на него, ради кого ты отвергла свой дом и семью! Если посмеешь, поцелуй эти бледные окровавленные губы, которые лгали так умело. Много слез из-за него было пролито при его жизни. Еще больше прольется после его смерти.

Да будет проклят Остоич! Да будет проклят и Николо Дзиани, Николо Дзиани с дурным глазом! Пусть изменят им жены, и пусть дети их будут уродами! Пусть погибнут они как подлые трусы! Погубили они двух славных вождей.