Array Array - Вильгельм Телль

Здесь Ульрих Шмид старейший между всеми.

Мауер

Он человек достойный. Но судьею,

Как крепостной, он в Швице быть не может.

Штауффахер

Вот Итель Рединг, бывший старшина.

Найдем ли мы достойнее главу?

Вальтер Фюрст

Да будет старшиной, главой совета!

Тот, кто согласен, руку подыми!

Каждый поднимает правую руку.

Рединг (выходит на середину круга)

Священных книг для клятвы с нами нет.

Но звездами предвечными клянусь:

От истины вовек не уклонюсь.

Перед ним вонзают два меча. Все становятся в круг. Швиц занимает середину, правее располагается Ури,

левее — Унтервальден. Рединг стоит, опершись на свой меч.

Что привело три горные народа

Сюда, на берег озера угрюмый,

В глухой полночный час? Скажите мне,

Какая цель у нового союза,

Что мы под звездным небом заключаем?

Штауффахер (выходит на середину круга)

Мы тут не новый заключим союз, —

Возобновляем мы союз старинный,

Он предками основан был. О братья!

Нас разделяют озеро и горы,

Раздельное у нас в лесах правленье,

Но одного мы корня, кровь одна,

И мы пришельцы из одной отчизны.

Винкельрид

Так наши песни память сохранили,

Что мы сюда издалека пришли?

Вы древнюю нам расскажите быль,

И мы скрепим союз наш давней связью.

Штауффахер

Средь старых пастухов живет преданье...

Когда-то жил на севере далеком

Большой народ. Голодный год настал,

И община в такой беде решила,

Чтобы из них, по жребию, десятый

Покинул отчий край... И стало так!

И шли они с унынием, в слезах —

Мужчины, женщины — все дальше к югу,

Мечом чрез земли немцев пробиваясь,

До дикого лесистого нагорья.

Но, устали и тут не зная, дальше,

Вплоть до долины дикой, шли они,

Где Муота змеится средь лугов...

Людских следов здесь не было заметно,

Лишь хижина на берегу виднелась

Да лодочник у переправы ждал...

Но озеро ужасно бушевало,

И задержаться им пришлось. Глядят —

И видят, что пустынный край обилен

Отличным лесом, ключевой водою.

Им чудилось, они попали вдруг

В отчизну милую... И тут осели.

И выросло средь гор селенье Швиц.

Здесь тягот много вынесть им пришлось

На раскорчевке леса под хлеба...

Потом, когда земли хватать не стало,

То часть народа двинулась на юг —

До Черных гор и дальше, до Вайсланда,

Там, за громадой вечных льдов укрыт,

Живет другой народ, с чужою речью.

Селенье Станц построили в Кернвальде,

Селенье Альторф — у долины Ройс,

Но общность родовую не забыли.

Среди чужих племен, что с той поры

В долинах здешних мирно водворились,

Мы без труда друг друга отличаем:

В нас кровь и сердце знать себя дают.

(Пожимает всем руки.)

Мауер

Да, сердце в нас одно и кровь одна!

Все (подавая друг другу руки)

Один народ, и воля в нас едина.

Штауффахер

Немало есть народов подъяремных,

Они пред победителем смирились;

Ведь даже в нашей стороне и то

Средь поселенцев много подневольных:

Они — рабы, и дети их — рабы.

Но мы, потомки истинные Швица,

Свою свободу сберегли. Князьям

Вовек не подчинялись. Добровольно

Империю заступницей избрали.

Рёссельман

Свободно встали под ее защиту.

В том грамоту сам император дал.

Штауффахер

Власть признает и тот, кто всех свободней.

Глава быть должен, наш судья верховный,

Для разрешенья всяких тяжб и споров.

И наши предки сами, добровольно,

Землей, отторгнутой у дикой чащи,

Почтили императора, главу

Всех итальянских и германских стран,

И свято обещали, как другие

Свободные империи народы,

Поддержку в войнах. Долг свободных граждан

Державу, свой оплот, оборонять.

Мельхталь

Что сверх того, то верный признак рабства.

Штауффахер

Когда нас император призывал,

Мы под его знаменами сражались;

В Италию за государем шли,

Чтоб римскою венчать его короной.

Но дома правил только сам народ,

По собственным законам и преданьям;

А император ведал смертной карой,

И для суда он графа назначал, —

Но тот жил вне страны, и призывали

Его лишь в редких случаях убийства.

И под открытым небом просто, ясно

Граф изрекал свой беспристрастный суд.

Где в этом всем хотя б намек на рабство?

Кто думает иначе — говори!

Гоф

Нет, все так шло, как рассказали вы.