Ихара Сайкаку - Рассказы из всех провинций

А у озера Бива, в местности Сирахигэ, ловкие люди бросаются со скалы в воду, в Ёсино — ныряют с высоты прямо в водопад; подобное мастерство обрели они долгим и упорным старанием. Торговец маслом отмеривает целый сё масла и, не уронив ни капли, наливает его в сосуд покупателя через горлышко, узкое, как дырка в монете, а сам еще в это время наблюдает за игрой в ножной мяч, который перебрасывают друг другу игроки из рода Асукаи, в высоких шапках «эбоси»…

«Даже неграмотный, не знающий иероглифов, запомнит знак коня, если будет изо дня в день надписывать его на фишках для игры в сёги…» [51] Сёги — японские шахматы. — говорят люди, преуспевшие в различных искусствах.

Как раз в эти времена, в Симотобо, близ столицы, жил некий возчик по прозванию Верзила Магосити.

От природы был он наделен недюжинным ростом — так высок, что когда по дороге в столицу заходил, бывало, в убогие домишки бедняков в окрестностях Тодзи, то стукался головой о дверную притолоку, что причиняло ему изрядную неприятность. Тем не менее был он совсем слабосильный и, когда работа требовала напряжения мускулов, частенько оказывался в проигрыше по сравнению с другими; не мог он поднять одной рукой даже один то риса, и все над ним насмехались, ибо среди молодых парней деревни многие могли легко поднять мешок риса весом в целый коку и два то.

Всю жизнь страдал от этого Магосити, а тем временем родился у него сын. Отец не мог дождаться, когда сын войдет в разум, и, как только ребенок едва-едва начал становиться на ножки, Магосити тут же стал обучать его носить коромысло длиной в три сун и шесть сяку, когда же мальчику миновало три года, он уже мог поднимать один то риса и с того времени упражнялся, не переставая.

Весной, когда ему стукнуло восемь лет, отелилась у них корова, и после моления богу Кодзин теленок вполне окреп. Однажды, когда теленок резвился в поле, Магосити поймал его, впервые велел сыну поднять теленка, и оказалось, что мальчику это удается без всякой натуги. С той поры он ежедневно по три раза поднимал теленка, и хотя со временем теленок вырос настолько, что его запрягали в повозку, однако благодаря тому, что мальчик начал поднимать его с самого рождения, в возрасте всего лишь девяти лет он мог схватить этого вола и поднять на воздух, что и сделал однажды, к великому изумлению тех, кому случилось быть неподалеку.

Впоследствии, в столице и в окрестностях прозвали его, в отличие от отца, Силачом, а с пятнадцати лет — величали Меньшим Верзилой из Тоба.

Река Ёдо в столице славится карпами отменного вкуса, однако даже мелкая рыбешка из водоема, именуемого Заводью Найскэ, в Кавати, куда вкуснее! С древних времен и по сю пору вода в нем ни разу не иссякала.

Некогда жил здесь в маленькой хижине у плотины рыбак по имени Найскэ; не было у него ни жены, ни детей; день-деньской плавал он, отталкиваясь шестом, в маленьком челноке, рыбачил и тем кормился.

Среди карпов, которых он ловил постоянно, попалась ему однажды рыба с ясно видимой отметиной на чешуе. Рыба та была самкой, но тем не менее оказалась весьма смышленой. Найскэ не стал ее продавать, оставил у себя в садке, и вот постепенно образовался у нее на чешуе знак, похожий на герб «томоэ», [52] Герб «томоэ» — представляет собой линию полукруга, вписанную в круг. отчего и прозвал он ее «Томоэ», и, когда, бывало, окликнет ее по имени, она, совсем как человек, понимала его. Мало-помалу стала она совсем ручная, со временем научилась даже есть то, что едят люди, и Найскэ нередко оставлял ее ночевать без воды у себя в доме, после чего опять выпускал в садок. Время бежало быстро, и, когда прошло восемнадцать лет, стала она от головы до хвоста ростом с девицу лет четырнадцати — пятнадцати.

Однажды к Найскэ явились сваты и сосватали его с женщиной подходящего возраста из той же деревни.

И вот как-то ночью, когда Найскэ уехал на рыбную ловлю, в его отсутствие в дом с черного входа вбежала красавица в голубом кимоно с узором, изображавшим бурно кипящие волны, и закричала:

— Много лет состою я с господином Найскэ в любовной связи и уже ношу в чреве его ребенка, а он, несмотря на это, взял еще и тебя в жены! Нет предела моей обиде и гневу! Немедленно убирайся обратно в родительский дом, откуда явилась! А не то не пройдет и трех дней, как я подниму здесь такие волны, что дом этот вместе с крышей погрузится на дно морское! — И, бросив эти слова, она исчезла.