Роберт Вальзер: Разбойник

«Разбойник» — самый большой по объёму среди всех сохранившихся текстов, написанных в карандашной системе. Вальзер написал этот роман предположительно в июле-августе 1925 г. и никогда не пытался его опубликовать, в отличие от двух других поздних, теперь утерянных, романов, «Теодора» и «Тобольда». То, что Вальзер не собирался публиковать этот текст, важно по нескольким причинам. Во-первых, как уже упоминалось, чистовой рукописи романа нет, а расшифровка микрограмм, пусть и тщательно выверенная четырьмя филологами, не исключает наличия ошибок. Собственно говоря, и название «Разбойник» придумали издатели, в рукописи названия нет. Во - вторых, если первые три романа, которые Вальзер писал в Берлине, так или иначе предназначались для того, чтобы принести автору успех, «Разбойник» писался без такого расчёта. Насколько это отразилось на тексте, сказать сложно, но то, что структура «Разбойника» сильно отличается от структуры берлинских романов, очевидно. И, в-третьих: несмотря на то, что роман кажется в целом завершённым, нельзя сказать наверняка, что это — окончательный текст. Это, наверное, самое странное: невозможность определить, дописан ли «Разбойник»; потому этот роман может считаться самой яркой манифестацией фрагментарности вальзеровской прозы.

«Разбойник» написан Вальзером в Берне, куда он перебрался в 1921 г. Этот переезд был связан для него с многими изменениями. Сразу после переезда он получает место библиотекаря в государственном архиве, но через несколько недель увольняется, убедившись в неспособности работать на постоянной позиции. С изобретением «карандашной системы» Вальзер стал писать больше, а то, что его имя не осталось незамеченным в Германии, способствовало и большему количеству публикаций в немецких газетах. К тому же к гонорарам добавились два наследства: одно от старшего брата, бернского учителя географии, который покончил жизнь самоубийством, и второе, более значительное, от базельского дяди, который в «Разбойнике» становится «американским дядюшкой» из Батавии. Тем не менее, деньги существенно не влияют на стиль жизни Вальзера. Он продолжает часто, даже ещё чаще, чем раньше, менять квартиры, посещать варьете и пивные дома. В 1922 г. роман «Теодор» оказывается отклонён всеми издательствами, но отчасти и по вине автора, который то запрашивал неимоверно высокий гонорар, то писал издателям в тоне, который те легко могли счесть непозволительным. Неудача с «Теодором» приводит к кризису: Вальзер пишет меньше, а в 1924 г. покидает общество швейцарских писателей. В конце того же года он публикует последнюю книгу рассказов «Роза», после чего количество публикаций в газетах снова возрастает. Это очень интенсивный период в жизни Вальзера. С 1921 по 1929 гг. он сменил в общей сложности тринадцать квартир, причём в 1925 г., когда был написан «Разбойник», он переезжал четырежды. То есть, этот текст приходится на самый пик этого насыщенного времени, когда Вальзер жил быстро, балансируя на грани. В 1929 г. Вальзер пережил психический кризис, стал слышать голоса. Его сестра Лиза настояла на том, чтобы он отправился на лечение в клинику Вальдау, вопреки его собственному желанию. Оттуда его вскоре переправили в другую лечебницу, в Херизау, где он и провёл долгие годы до смерти в снегу.

Ещё несколько слов о «Разбойнике». Поводом к возникновению героя романа послужил акварельный портрет Роберта в юности, в костюме разбойника, выполненный его братом, Карлом. Этот портрет подробно описан в романе. Кроме юноши-разбойника, в романе есть второй главный герой, рассказчик, человек среднего возраста. Эти два персонажа, правда, сливаются в одного, несмотря на все призывы рассказчика не путать его с разбойником. И тот, и другой — в равной степени и автобиографичны, и нет. Джон М. Кутзее замечает, что — так же, как Кафкин К. - разбойник (Rauber) это Роберт, вальзеровский Р. Но разбойник вмещает в себя больше, чем К.: разбойник, рассказчик, Ринальдо Ринальдини — легендарный персонаж одноименной книги Вольпиуса, и он же: служанка у мальчишки, скромный постоялец, мошенник и заботящийся о своей репутации обыватель. Все эти лица, тем не менее, принадлежат «герою», Р.; при всей фрагментарности прослеживается целое, не дающее роману распасться на куски. Но это целое полно щелей и зазоров: когда обещания рассказать о чём-либо позже не выполняются, это происходит от забывчивости Р., которой он и не скрывает. К этому добавляется и забывчивость читателя, поскольку держать в памяти все обещанные сюжеты невозможно. Уже с первых слов: «Эдит его любит. Но об этом позже», Вальзер объявляет, как написан этот текст. В чём-то его метод похож на джойсовский, но это — не «Портрет художника в юности», не история становления, которую герой держит в памяти. Разбойник с трудом вспоминает черты к своему портрету, да и не слишком старается вспоминать. В результате портрет оказывается состоящим из обрывков, связанных между собой только стремлением — или капризом — соединить их вместе. За это Вальзера называют «мастером модернизма», но тут необходима одна существенная поправка: «мастер» для Вальзера всегда оборачивается слугой. Кстати, так было и в жизни. В 1905 г. Вальзер по собственной прихоти несколько месяцев работал лакеем в замке Дамбрау, а однажды, в 1922 г., разыграл комедию перед редактором одного лейпцигского издательства, пришедшим к писателю поговорить о делах: Вальзер сперва изобразил из себя собственного слугу по имени Юлий, а потом предстал перед ошарашенным издателем в качестве самого себя. Этот эпизод, кстати, описан в одном из рассказов американского писателя Гая Давенпорта. Вальзер — не мастер собственной прозе, он с лакейским усердием прислуживает ей, но делает это только с сознанием собственной независимости. Под конец «Разбойника» оказывается, что кроме разбойника и рассказчика, где-то на заднем плане присутствует ещё и «писатель», которому разбойник помогает писать роман. Так что Р. - это не только Роберт, разбойник, рассказчик и Ринальдини; это и сам роман.