Андрей Упит - За вратами рая

Ева упала на землю и долго лежала так. Она видела, что напрасно пришла сюда. Перебраться через стену было невозможно: в ней не было ни прогала, ни щели, через которые она могла бы проникнуть внутрь. Отчаявшись, Ева подняла глаза и увидела острый гребень стены, врезающийся в бледную лазурь неба. Тяжесть еще никогда не испытанного одиночества сжимала ей грудь. Тоска по раю боролась со жгучей жалостью к Адаму. Что ей здесь делать одной, без него? Одиночество, словно ржавчина, разъест ее душу. Ева посмотрела назад. Но там была плоская пустыня с разбросанными кое-где обломками скал.

Что-то зажужжало в воздухе. Обернувшись, Ева увидела двух комаров, вылетевших из-за стены рая и казавшихся необычайно большими на фоне розоватого неба. Они трубили, и казалось, будто кругом ликующе гудит воздух, взволнованный дыханием первой жизни. Это были первые беглецы из рая. И им надоело бесконечное однообразное изобилие, покой и блаженство. Может быть, любопытство заставило их взглянуть на тот мир, куда вчера изгнали людей. Их пример еще найдет подражателей… Яхве, наверное, в своем необузданном гневе не предусмотрел этого. Они были первыми — но как знать…

Вода у ног Евы зажурчала. Она взглянула — две красные рыбки, мерцая серебряной чешуей, проворно плыли вверх по течению. И они!..

Ева задумалась. Они бежали прочь от рая, а она пришла сюда, пытаясь попасть назад. Она снова представила себе жизнь за этими стенами, среди вечного изобилия, тишины и спокойствия. Она снова представила себе, что она одна, без Адама, и, вскочив на ноги, стала всматриваться туда, откуда только что пришла. Словно чьи-то мягкие руки схватили ее за сердце и сжали так, что захотелось крикнуть.

Два комара исчезли вдали. Исчезли рыбки. Ева протянула руки, едва сдержав крик. Все ее существо тянулось назад. Никогда еще она не чувствовала ничего подобного; она не знала, что то была тоска по мужу и мужчине. Она была женой Адама — но только сейчас в ней проснулась женщина. Эта непривычная тревога заставила ее забыть все остальное. Она побежала назад.

Ее ноги были до крови изранены острыми камнями. Но боли она не чувствовала. Тоска прибывала, как прибывает вода во время дождей. Кровь горячей волной шумела в ушах. Ее терзал страх. А вдруг она уже не найдет Адама… Вдруг Адам пошел на тот берег по лунному мосту и в поисках ее блуждает среди гор… Вдруг она останется одна в этой пустыне…

Она не заметила, как позади взошло солнце и что-то пролетело над стенами рая. От страха и отчаяния она закричала.

Было ли то эхо, или это Адам отозвался где-то далеко-далеко? Ее голос звонко скользил по гладкой поверхности реки — Адам должен был услышать, как бы далеко он ни был, куда бы он ни забрел. Ведь не только голос — ее душа, словно чайка, летела над водой через пустыню, на край земли.

И Адам услышал. Ева увидела, как его юное тело, облитое золотом солнца, показалось из клубившегося над рекой тумана. Никогда еще она не видела его таким прекрасным и мужественным. Что она скажет ему о своей трусости и измене, о своем неверии?

Но Адам был слишком поглощен созерцанием великолепного земного рассвета. Он словно охмелел, словно выпил забродившего виноградного сока. В глазах его горело то же солнце, что нестерпимо ярко пылало на утреннем небе. В его мышцах струилась та же река, что с неудержимой силой устремлялась по своему руслу. Его нежность напоминала восточный ветер, который проносился над землей и таинственно шумел у скалистого берега.

Таким Ева еще никогда не видела его. Она легла на его сильные руки, она не могла оторвать от него глаз. Их соединяли уже не только старые узы греха. Новый поток струился через их сердца и нес на своих волнах.

Взявшись за руки, они вошли в реку, чтобы омыть окровавленные, покрытые пылью ноги. И впервые заметили, как прохладна вода, как приятно освежает она, успокаивает боль. И как отрадно ощущать ее свежесть после усталости и боли.

Когда они вышли на берег, к ним подлетели две птички. Одна села на руку Адама, посмотрела на него блестящими умными глазками, похожими на бусины, и полетела дальше — то поднимаясь над землей, то перепархивая с камня на камень. Другая села Еве на плечо, вытерла клюв о ее волосы, поскребла ножкой под крылом и полетела вслед за первой.

Полный умиления и восторга, Адам не выпускал руки Евы.

— Пойдем за ними.

Они шли за птичками до самого подножия гор. Желтый откос, начинавшийся от самой реки, порос широколистными лозами. В глубоких расселинах росли кусты и молодые деревья, которые упорно и гордо тянулись ввысь. Маленькие ручейки, как серебряные нити, извивались между буграми, скользили вниз, катя синие и желтые камешки.