Генри Джеймс - Американец

«Подождем, пока она прочтет записку», — сказал себе Ньюмен и решил, что услышит о маркизе, и очень скоро.

Услышал он о ней скорее, чем предполагал. На следующее утро, еще до полудня, когда Ньюмен собирался распорядиться, чтобы подали завтрак, ему принесли визитную карточку маркиза де Беллегарда.

«Маркиза прочитала записку и не спала всю ночь», — подумал Ньюмен.

Он тотчас принял посетителя, который вошел с видом посла великой державы, снисходящего до представителя варварского племени, которое по какой-то нелепой случайности как раз сейчас причиняет досадные неприятности. Посол этот, вне всяких сомнений, провел тяжелую ночь, и его безупречный, тщательно продуманный костюм только подчеркивал холодную злость в глазах и пятна, выступившие на холеном лице. С минуту он постоял перед Ньюменом, тихо и быстро дыша, и резко махнул рукой, когда хозяин предложил ему сесть.

— То, что я пришел сказать, — заявил он, — должно быть сказано сразу и без всяких церемоний.

— Говорите долго или коротко, как вам угодно. Я готов выслушать все, что вы скажете.

Маркиз оглядел комнату и сказал:

— На каких условиях вы расстанетесь с этим клочком бумаги?

— Ни на каких! — и склонив голову набок, заложив руки за спину, Ньюмен пристально посмотрел в обеспокоенные глаза маркиза. — Для такого разговора и впрямь не стоит садиться.

Месье де Беллегард с минуту помолчал, словно не услышал отказа.

— Вчера вечером, — заговорил он наконец, — мы с матушкой обсуждали рассказанную вами историю. Наверно, для вас будет сюрпризом, если я скажу, что мы считаем этот ваш документ… э… э… — он сделал небольшую паузу, — мы считаем его подлинным.

— Вы забыли, что, имея дело с вами, я привык к сюрпризам, — засмеялся Ньюмен.

— Даже самое малое уважение к памяти моего отца, — продолжал маркиз, — заставляет нас противиться тому, чтобы он предстал перед светом как автор столь… столь дьявольского покушения на репутацию своей супруги, чья вина состояла лишь в том, что она покорно сносила несправедливые оскорбления, которыми ее осыпали.

— А, понимаю! — воскликнул Ньюмен. — Вы готовы на все ради памяти отца! — и он засмеялся, как смеялся, когда его что-то сильно забавляло — беззвучно, с сомкнутыми губами.

Но преисполненный важности и серьезности месье де Беллегард даже бровью не повел.

— У отца осталось несколько близких друзей, для которых известие о столь… столь… э… неблаговидно инспирированном измышлении было бы настоящим ударом. Даже если бы мы, допустим, воспользовавшись медицинскими свидетельствами, точно установили, что рассудок отца помутился под воздействием лихорадки. Il en resterait quelque chose. [160] Кое-что останется (франц.). В лучшем случае это бросит на отца тень, скверную тень.

— Не беспокойтесь о медицинских свидетельствах, — сказал Ньюмен. — Оставьте в покое докторов, и они оставят в покое вас. Не стану скрывать: я у врачей ничего не запрашивал.

Ньюмену почудилось, будто на лице месье де Беллегарда, похожем на бесцветную маску, мелькнуло выражение, позволяющее думать, что это известие было для маркиза крайне отрадным. Впрочем, может статься, это Ньюмену только показалось, так как маркиз величаво продолжал развивать свои доказательства.

— Вот, например, мадам д’Отревиль, — сказал он, — которую вы упомянули вчера. Не представляю себе, что могло бы потрясти ее больше.

— А я, знаете ли, вполне готов потрясти мадам д’Отревиль. Это входит в мои планы. Я предполагаю потрясти еще множество людей.

С минуту месье де Беллегард изучал строчку на тыльной стороне своей перчатки. Потом, не поднимая головы, сказал:

— Мы не предлагаем вам деньги. Мы находим, что это бесполезно.

Ньюмен отвернулся, сделал несколько шагов по комнате, потом снова подошел к маркизу.

— А что вы мне предлагаете? Насколько я могу судить, щедрости можно ожидать только от меня.

Маркиз опустил руки по швам и чуть поднял голову.

— Мы предлагаем вам воздержаться от нанесения подлого удара по памяти человека, который, хотя и не был лишен недостатков, лично вам ничего плохого не сделал. Иными словами, мы предлагаем вам шанс, который не оставил бы без внимания джентльмен.

— На это можно выставить два возражения, — ответил Ньюмен. — Во-первых, о так называемом шансе, который вы мне предлагаете, — вы же не считаете меня джентльменом — это ваш главный довод против меня. Не стоит обыгрывать один и тот же принцип на разные лады. А во-вторых… одним словом, вы просто несете чушь!