Томас Рид - Жена-девочка

Через окно лорд увидел, как драгуны маршируют мимо его дома. Но взгляд его ненадолго задержался на них. Внизу, у тротуара, обнаружился объект гораздо более привлекательный, чем яркие униформы гвардейцев. Это была молодая и красивая леди, сидевшая в открытом фаэтоне и державшая в руках вожжи, — похоже, что она ожидала того, кто вошел в дом.

Эта прекрасная картина открылась лорду перед фасадом его собственного дома, и, значит, человек, который покинул фаэтон, должен был быть внутри — очевидно, им был Свинтон, тот самый прекрасно выглядевший посетитель, который ходатайствовал перед лордом о своем назначении.

В тот же миг претендент, которому уже почти отказали, был вызван к его светлости — на сей раз в приемную.

— Впрочем, мистер Свинтон, — сказал лорд, — вы можете оставить мне свой адрес. Я очень обязан моему другу, сэру Роберту; и хотя сейчас я не хотел бы давать никаких обещаний, кто знает… Да! Эта леди в фаэтоне. Она имеет к вам какое-то отношение?

— Это моя жена, Ваша светлость.

— Как жаль, что вы заставили ее дожидаться на улице! Вы должны были привести ее сюда с собой.

— Мой лорд! Я не решился на такую бестактность — привести ее сюда без приглашения.

— О, пустяки! Мой дорогой сэр! Приход леди никогда не может быть бестактным. Хорошо, оставьте ваш адрес, и если что-нибудь подходящее появится, будьте уверены, я вспомню о вас. Я буду очень рад услужить сэру Коттреллу.

Свинтон оставил адрес и попрощался с титулованной особой. Возвращаясь обратно и проезжая по мостовой Пикадилли, он с удовольствием заключил для себя, что экипаж и пони были наняты совсем не напрасно.

Теперь он знал слабости человека, к которому обратился с ходатайством.

Есть только одна страна в мире, где деревенская жизнь имеет смысл и где она действительно приятна. Это Англия!

Правда, эти радости доступны немногим: только английским джентльменам. Английский фермер ничего не знает о деревенских удовольствиях, а чернорабочий — тем более. Но английскому джентльмену весьма приятно ненадолго уехать из города и пожить в деревне!

Утром он будет наслаждаться охотой, с гоном или стрельбой, в зависимости от характера этой увлекательной игры. Вечером его ждет обед, лукуллово пиршество в компании самых образованных и благовоспитанных мужчин и женщин. Летом — экскурсии, пикники, приемы на открытом воздухе; а в последние годы — знаменитый крокет и игры в теннис — все это завершается тем же обедом, иногда танцами в гостиной под любительскую игру на фортепьяно; реже — игрой военного оркестра, набранного из окрестных воинских частей или организованного штабом волонтеров, добровольцев или милиции [55] Милиция (от лат. militia — военная служба, войско) — нерегулярные отряды вооруженных граждан, гражданское ополчение. .

Во всех этих мероприятиях нет ни излишнего шума, ни беспорядка, все они — совершенно тихие и проходят в рамках этикета. Иначе и быть не может в обществе, составлявшем цвет английской аристократии, и особенно социальный срез благородного дворянства — людей, которые всю свою жизнь проводили в изысканных развлечениях.

И потому не было ничего удивительного в том, что капитан Майнард — человек, имевший не так много истинных друзей и к тому же потерявший часть из них в огне революции, — ликовал в душе, будучи приглашенным на один из таких обедов.

В примечании к приглашению сообщалось, что ему предлагается остановиться на несколько дней в доме хозяина и принять участие в охоте на куропаток, сезон которой только начался. Приглашение было тем более привлекательным, что исходило от Джорджа Вернона из Вернон Холл, в окрестностях Севеноукс Кент.

Майнард не видел английского баронета с того дня, как тот накинул ему на плечи британский флаг, сохранивший жизнь капитану. Условием его освобождения было требование покинуть Париж и немедленно вернуться в Англию, страну, где он с тех пор и находился.

Но Майнард не собирался проводить время в праздности. Так как революции были подавлены, он отложил в сторону меч и взялся за перо. За лето он написал роман и передал его в распоряжение издателя. Он ожидал, что роман скоро выйдет в свет.

Недавно он написал сэру Джорджу — как он слышал, последний вернулся в свою страну, — и выразил искреннюю благодарность за спасение жизни.

Но Майнард хотел бы также лично поблагодарить баронета. Ситуация теперь изменилась. Его собственная услуга была полностью оплачена, и он колебался, имеет ли право воспользоваться старым приглашением, чтобы не оказаться непрошенным гостем. При таких обстоятельствах новое приглашение значило для него несколько больше, чем просто «Добро пожаловать!»