Редьярд Киплинг - Пак с Волшебных холмов

Я рассказал, что знал, и Пертинакс помогал мне. С пиктом можно жить без опаски, если только постараться понять, чего он хочет. Нас они ненавидели в основном из-за вересковых поджогов. Дважды в год весь гарнизон Вала выбирался из-за укреплений и торжественно сжигал весь вереск на десять миль к северу. Рутилиан, наш военачальник, называл это очисткой местности. Пикты, конечно, улепетывали подальше, и дело сводилось к тому, что мы уничтожали их пчелиные угодья и овечьи пастбища.

«Верно, очень верно, – подтвердил Алло. – Как же нам приготовить священное вересковое пиво, если вы сжигаете наши медоносные луга?»

Мы беседовали долго, и Мáксим задавал меткие вопросы, показывавшие, что он много думал о пиктах. Напоследок он мне сказал:

«А что, если бы я отдал под твое управление всю старую провинцию Валенсию? Сумел бы ты удержать пиктов в повиновении, пока я буду воевать в Галлии? Не смотри на Алло, отвечай, что сам думаешь».

«Нет, – ответил я. – Пиктов не переделаешь. Они слишком долго были свободными».

«Оставь им советы старейшин и право снаряжать своих воинов, – предложил он. – Ослабь немного узду».

«Не поможет, – повторил я. – По крайней мере, пока. Слишком многое они претерпели от нас, чтобы доверять хоть чему-нибудь, исходящему от Рима».

«Молодец парень», – негромко пробурчал Алло за моей спиной.

«Как же ты предлагаешь, – спросил Мáксим, – удерживать север в мире, пока я буду завоевывать галлов?»

«Оставить в покое пиктов. Немедленно прекратить поджоги вереска и время от времени – ибо они бедны и не запасливы – посылать им корабль-другой с зерном».

«И пусть они сами распределяют его, а не какие-нибудь мошенники греки», – добавил Пертинакс.

«Вот именно. И разрешить им приходить лечиться в наши больницы».

«Да они скорее умрут!» – возразил Мáксим.

«Нет, они придут, если их пригласит сам Парнезий, – сказал Алло. – Я могу показать вам человек двадцать в округе, искалеченных зубами волка или когтями медведя. Но Парнезий должен оставаться с ними в больнице во время лечения, иначе они сойдут с ума от страха».

«То-то и оно, – сказал Мáксим. – Как и в любом другом деле, все зависит от того, кто за это возьмется. Ты бы мог взяться за это, я уверен».

«Если вместе с Пертинаксом…» – начал было я.

«Как угодно. Была бы только польза. Теперь, Алло, ты знаешь, что я не замышляю зла против твоего народа. Оставь нас поговорить наедине».

«Нет! – отвечал Алло. – Я зерно между двумя мельничными жерновами. Я должен знать, что собирается делать нижний жернов. Эти юноши рассказали тебе все, что знали. Я, вождь, расскажу тебе остальное. Меня тревожит мысль о норманнах».

Он присел на корточки, как заяц в кустах, и оглянулся через плечо.

«Меня тоже, – сказал Мáксим. – Иначе бы меня здесь не было».

«Слушай, – продолжал Алло. – Много, много лет назад Крылатые Шапки приплыли к нашим берегам и сказали: „Рим готов рухнуть! Подтолкните его!“ Мы начали войну. Вы прислали солдат. Мы были разбиты. И тогда мы сказали Крылатым Шапкам: „Вы лжецы! Воскресите наших воинов, убитых Римом, и мы вам поверим“. Они уплыли пристыженные. И вот они вернулись опять и рассказывают старую байку, которой мы начинаем верить: что Рим вот-вот рухнет».

«Дай мне три спокойных года на этой границе, – воскликнул Мáксим, – и я покажу тебе и этому наглому воронью, что они лгут!»

«Я хочу того же. Я хочу спасти ту горстку зерна, что еще осталась между жерновами. Но вы стреляете в пиктов, приходящих раздобыть немного железа из Железного Рва; вы поджигаете наш вереск, в котором все наше богатство; вы швыряете камни из огромных катапульт и опаляете нас греческим огнем со стен. Как я могу принудить наших юношей не слушать того, что говорят Крылатые Шапки, – особенно зимой, когда у нас голод? Мои юноши скажут: „Рим уже не может ни сражаться, ни править. Он выводит своих солдат из Британии. Крылатые Шапки помогут нам разрушить Вал. Мы покажем им секретные тропки в обход топей“. Хочу ли я этого? Нет! – Он сплюнул по-змеиному, не разжимая губ. – Я не раскрою секретов своего народа, если даже меня сожгут живьем. Эти мои сынки сказали правду. Оставьте нас, пиктов, в покое. Умиротворяйте, заботьтесь, кормите нас, но издалека. Со спрятанной за спину рукой. Парнезий понимает нас. Пусть он командует на границе, и я удержу своих юношей от войны, – он стал загибать пальцы, – один год легко… на второй год не так легко… на третий год может быть! Гляди, я даю тебе три года. А там, если ты не сумеешь доказать, что воины Рима сильны и оружие его непобедимо, Крылатые Шапки нагрянут с обоих побережий и сойдутся посередине Вала, сметя всех его защитников до единого. Я не буду много скорбеть о том. Но я знаю, что когда племя помогает племени, цена этому всегда одинакова. Пикты будут стерты с лица земли, смолоты этими новыми избавителями вот так!» – Он швырнул в воздух горстку пыли.