Роберт Стивенсон - Сент-Ив (Пер. Чистяковой-Вэр)

Она вздохнула.

— Помню, когда мистер Мак-Ранкин явился ухаживать за мной (давно это было, давно!), я надела зеленое платье, отделанное кантиками. Говорили, что оно очень шло ко мне. Я никогда не отличалась красотой, но мое лицо было бледно, выразительно и интересно.

Пока я сходил с лестницы, мистрис Мак-Ранкин все время стояла на площадке со свечей в руке и, перегнувшись через перила, смотрела на меня.

Мистер Робби давал не вечер, а вечеринку. Я не хочу сказать этим словом, что к нему собралось мало гостей; напротив, все комнаты его квартиры были переполнены; но хозяин не прилагал особенных стараний занять общество. В гостиной стояли столы, и старички играли в вист. В зале молодежь как умела развлекала себя. Дамы сидели; мужчины стояли кругом с равнодушным или важным видом. Очевидно, единственным средством не скучать была беседа; впрочем, на столах лежали прекрасно иллюстрированные журналы; мужчины показывали дамам иллюстрации. Мистер Робби большей частью сидел в карточной комнате и только мимоходом появлялся в гостиной. Очутившись среди молодежи, он, как шарик, перекатывался от группы к группе, имея вид всеобщего дядюшки.

В этот день Флора случайно встретила его.

— Ну, мисс Флора, — сказал он ей, — приезжайте сегодня пораньше; мне хочется вам показать одного феникса! Я говорю о мистере Дьюси; он мой клиент, и я в него влюбился.

Адвокат сказал еще несколько слов о моей наружности, и после этого Флора заподозрила истину. Поэтому, приехав вечером к адвокату, молодая девушка не была спокойна: ее мучило предчувствие. Флора села недалеко от двери; там-то я и увидел ее, окруженную роем скучных, вялых молодых людей. Когда я подходил к ней, она поднялась со стула и самым естественным образом приветствовала меня, очевидно, заранее приготовленной фразой.

— Как вы поживаете, мистер Дьюси? Я не видела вас целую вечность!

— Мне нужно многое рассказать вам, мисс Гилькрист, — сказал я. — Вы позволите присесть подле вас?

Ловкая девушка, сев у двери, бросила на стул, стоявший рядом с ее стулом, свою шаль и тем сохранила для меня место.

Она сняла шаль с сиденья; молодые люди, окружавшие ее, были так деликатны, что отошли и оставили нас вдвоем. Как только я опустился на стул, Флора принялась обмахиваться веером и, полузакрывшись им, шепнула:

— Вы безумец!

— Влюблен до безумия.

— Я не в состоянии этого переносить. Неужели вы не понимаете, что я испытываю? — произнесла она. — Что вы скажете Рональду, майору Чевениксу и моей тетке?

— Ваша тетка? — повторил я, вздрогнув. — Peccavi! А она здесь?

— Тетя играет в вист, — ответила Флора.

— Вероятно, она целый вечер не встанет из-за стола, — подсказал я.

— Быть может, — согласилась Флора. — Большей частью так бывает.

— Ну, я постараюсь не заходить в карточную комнату, ведь я и так не стремился туда. Я здесь не для того, чтобы играть в карты, а затем, чтобы вволю насмотреться на одно существо, если только возможно насмотреться на него, и сообщить ему хорошие вести.

— Но ведь тут еще Рональд и майор, — настаивала Флора. — Они не станут сидеть за картами… Рональд всегда ходит из одного места в другое, Чевеникс же…

— Сидит с мисс Флорой, — перебил я, — и говорит с ней о бедном Сент-Иве? Я угадал это, дорогая, и мистер Дьюси явился мешать майору. Но не беспокойтесь! Для меня страшна только ваша тетушка.

— Почему именно она?

— Потому, что ваша тетушка очень умная дама, моя дорогая, и как все умные женщины, она резка и стремительна, — ответил я. — На подобных женщин можно рассчитывать, лишь отведя их в уголок и там разумно потолковать с ними, как я толкую с вами. Тетушка ваша была бы готова сделать страшный скандал, не обращая ни малейшего внимания ни на опасность моего положения, ни на чувства нашего радушного хозяина.

— Хорошо, — произнесла Флора, — а что вы скажете о Рональде? Вы думаете, что он-то неспособен на резкую выходку? Мало же вы его знаете!

— Мне кажется, я отлично понимаю его. Необходимо только, чтобы «я» заговорил с вашим братом, а не он со мной, вот и все.

— Так прошу вас, подите и поговорите с ним, — заметила Флора. — Вон брат, вы видите? Он стоит в другом конце гостиной и разговаривает с девушкой в розовом платье.

— Как, потерять место рядом с вами, не сообщив вам хорошей вести! — вскрикнул я. — Нет, полно! Обратите немножко внимания на меня и на то, что я хочу вам сказать. Я полагал, что к людям, приносящим хорошие известия, относятся благосклонно. Надеялся я также, что вестник и сам по себе будет принят ласково! Подумайте, у меня только один друг на свете. Дайте же мне остаться с ним! Только одно слово жажду я слышать. Дайте же мне возможность услышать его!