— Зачем ты пытаешься отгадать Его мысли? — Мириам присела к нему на постель. — У Него есть Свой собственный способ разговаривать с человеком. Может быть, посылая человеку слабость, Он хочет, чтобы человек открыл в себе новые силы? Выпей то, что я тебе принесла, и отгони от себя никчемные мысли.
— Но, Мириам…
— Отгони, прошу тебя! — он давно не слышал такой решительной интонации в ее голосе. — Я знаю, кто тебе их посылает. Я чувствую это… Ах, Иосиф, ты ведь хорошо знаешь, что опасности еще не кончились. Мы должны найти в себе силы, чтобы их пережить.
— У тебя они и так есть.
— У нас обоих ровно столько сил, сколько Всевышний хочет нам дать. В одно время Он поддерживает одного из нас, в другое — другого… И я думаю, когда мы опираемся друг на друга, Он невидимым образом приходит к нам и помогает более слабому посредством более сильного. Он хочет, чтобы все совершалось самими людьми. Пей, прошу тебя, — она поднесла ему чашку. — Почему ты думаешь, что плохо выполнил задание?
— Я еще стольким вещам Его не научил…
— Ты научил Его многому. Что же мы, обыкновенные люди, можем дать Ему еще? Наша обязанность — служить Ему и, когда это нужно, жертвовать ради Него собой… Возможно, для нас более важен другой вопрос: научились ли мы у Него?
— Как это пришло тебе в голову?
— Я смотрю на Него, и мне кажется, что Он своей жизнью учит нас гораздо больше, чем мы Его. Мы все время спрашиваем, а Он никаких вопросов не задает…
— Это я спрашиваю, а не ты…
— Я тоже спрашиваю. Только иначе. Но я стараюсь не тревожиться из‑за этого. Он избрал меня такой, какая я есть… Давай будем помнить об этом, Иосиф. Потому что есть кто‑то, кто хочет, чтобы мы об этом забыли, чтобы поверили в то, что не по милости Всевышнего, но из‑за своих собственных заслуг мы стали родителями Иисуса…
— Я ведь — всего лишь тень…
— И об этом тоже он тебе нашептывает. Не слушай его! Каждый человек — только тень, но Всевышний и теням дает жизнь.
Здоровье, наконец, вернулось. Иосиф еще чувствовал себя ослабевшим, но уже мог понемногу работать в мастерской. Но странная вещь: он, всегда любивший свою работу, вкладывавший в нее душу, теперь чувствовал, что тяготится ею. По–другому он стал смотреть и на свои способности. Раньше, даже если люди хвалили его изделия, он был полон сомнений, в самом ли деле они хороши. Теперь у него была уверенность в этом. Иосиф понимал, что в своей профессии он достиг мастерства. Но сейчас ему это было безразлично.
Он уже не спешил чуть свет в мастерскую, а предпочитал сначала прогуляться и поразмышлять. В размышлениях время пролетало незаметно. Ему надо было уяснить для себя множество вещей.
Однажды ранним утром Иосиф шел по тропинке в гору, в направлении луга на склоне. Он любил там гулять. Сколько событий произошло именно там! Там он просил Мириам стать его женой, там она открыла ему свой обет, там — в мучительную ночь отчаяния — он услышал голос, велевший ему стать тенью… На пологом склоне, поросшем густой травой, на фоне бескрайних просторов — от серой глади моря до белых горных вершин — он особенно явно чувствовал близость Всевышнего.
Он медленно шел среди разбросанных в траве валунов, в раздумье склонив голову, как вдруг осознал, что на лугу он не один. Кто‑то стоял на коленях там, где склон заканчивался обрывом. Невольно Иосиф хотел повернуть назад, но вдруг узнал эту мальчишески худую спину и спадающие на плечи волосы. Иосиф не ожидал увидеть здесь Сына, он думал, что Иисус еще спит. Значит, в то время как родители ходили по дому на цыпочках, думая, что мальчик спит, Он выскальзывал из дома, чтобы помолиться здесь в одиночестве?
Как мало, собственно говоря, он знал Сына. Пришло время, когда Иисус перестал быть ребенком, рассказывающим Иосифу о своих детских делах и спрашивающим его об окружающем мире. Теперь Он часто бывал молчалив и задумчив. У Него был свой круг товарищей–сверстников, с которыми Он играл, ходил на прогулки, ловил рыбу. Однако ни одного из этих ребят Он не выбрал Себе в качестве особенно близкого друга. Иисус часто оставлял круг развеселившихся товарищей, чтобы уединиться. Со всей серьезностью Он разговаривал со взрослыми, приходившими в мастерскую Иосифа. Во время беседы Он никогда не забывал об уважении, которое надлежало оказывать старшим. Мальчик не хвастался своим умом; Он предпочитал спрашивать, но Его вопросы повергали в изумление тех, к кому Он их обращал, потому что касались самой сути вещей. Иисус интересовался многим — не мелкими назаретскими сплетнями, но всем тем, что касалось самых важных сторон жизни. Получая ответы на свои вопросы, Он пропускал их, как через сито, через слова священных книг, которые, многократно повторяемые во время учения и молитвы, Он знал наизусть.
Читать дальше