Иоганн Гете - Собрание сочинений в десяти томах. Том шестой. Романы и повести

У Фердинанда отчаяние мгновенно сменилось бурной радостью. Он поспешил завершить свои торговые дела и, вручая матери деньги, заплатил даже то, чего не брал, но что не значилось в расходной книге из-за отцовской небрежности. Фердинанд был весел и доволен, но все, что с ним произошло, оставило глубокий след в его душе. Он убедился, что человек в силах возжелать добро и осуществить его, и отныне он верил, что человек может уповать на милость господню, каковую он и сам только что испытал на себе. С большой радостью он открыл теперь отцу свои надежды поселиться в тех местах, куда он недавно ездил. Он убедил его в истинной ценности задуманного им предприятия. Отец с ним во всем согласился, тем более что мать сообщила ему по секрету об отношениях Фердинанда к Оттилии. Отцу пришлась по душе такая блистательная невестка, а перспектива устроить сына без всяких затрат показалась весьма соблазнительной.

— Эта история мне понравилась, — сказала Луиза, когда старик умолк. — Хотя рассказ взят из обыденной жизни, он все же не кажется мне обыкновенным. Ибо, сверившись с собственным опытом и понаблюдав за другими, мы невольно убеждаемся, как редко мы отказываем себе в том или ином: желании по собственному побуждению, чаще всего нас принуждают к тому внешние обстоятельства.

— Я хотел бы, — сказал Карл, — чтобы нам вовсе не приходилось в чем-то себе отказывать за полным незнанием чего-либо, чем мы не могли бы обладать. Но, к сожалению, мир так тесен: все засажено и засеяно, все деревья увешаны плодами, так что нам остается только прогуливаться под ними, довольствуясь их тенью и не помышляя о лучших наслаждениях.

— Позвольте же нам, — обратилась Луиза к старику, — дослушать вашу историю.

Старик.Сказать по правде, она уже окончена.

Луиза.Как развивались события, мы слыхали, но нам хотелось бы выслушать и заключение.

Старик.Вы правильно отличаете смысл рассказа от его развязки, но раз уж вас интересует судьба моего друга, я коротко расскажу и то, что произошло с ним в дальнейшем.

Избавившись от гнетущего бремени совершенного им проступка, Фердинанд не без некоторого самодовольства стал помышлять о предстоящем ему счастье и с нетерпением ожидать возвращения Оттилии, чтобы с ней объясниться и точно сдержать данное ей слово. Она приехала вместе с родителями; он поспешил с нею увидеться и нашел ее более красивой и веселой, чем когда-либо. Как хотелось ему поговорить с нею наедине и поведать ей свои замыслы! И желанный час наступил: со всем восторгом и нежностью влюбленного он рассказал ей о своих надеждах, о радостях близкого счастья и о желании разделить его с нею. Но как же он был удивлен, как расстроен, когда она отнеслась к его словам легкомысленно, можно сказать, даже насмешливо. Она довольно язвительно подшучивала над той пустошью, которую он себе выискал, и над смехотворной ролью, которую предстоит им разыгрывать под соломенной кровлей в качестве пастуха и пастушки, и так далее, и тому подобное.

Оскорбленный и рассерженный ее поведением, он замкнулся в себе, и пыл его сердца на мгновение явно поубавился. Она была к нему несправедлива, и он тут же начал замечать в ней недостатки, которые раньше ему не открывались. Да и не требовалось особенной зоркости, чтобы заметить, что так называемый кузен, с нею вместе приехавший, успел привлечь к себе ее внимание и приобрести значительную долю ее расположения.

Несмотря на нестерпимую боль, какую испытывал Фердинанд, он все же взял себя в руки, и ему показалось, что, однажды пересилив себя, он сможет сделать это и во второй раз. Он часто видался с Оттилией и заставлял себя зорко наблюдать за ней; он старался быть ласковым, даже нежным с нею, и так же вела себя и она, но ее прелести потеряли былую власть над ним, и очень скоро он почувствовал, что у нее мало что шло от сердца: она могла быть холодна и нежна, очаровательна и отталкивающа, обходительна и капризна, как ей заблагорассудится. Душа Фердинанда все более освобождалась от ее чар, и вот он решился порвать и последние нити, которые его к ней еще привязывали.

Эта операция оказалась, однако, более мучительной, чем он предполагал. В один прекрасный день он застал ее одну и набрался духу напомнить ей о данном ею слове и вызвать в ее памяти те мгновенья, когда они оба, охваченные нежным чувством, уговорились касательно их будущей жизни. Она была с ним ласкова, можно сказать, даже неясна; смягчился и он и вновь пожелал на краткий миг, чтобы все сложилось иначе, чем он вообразил. Но он тут же взял себя в руки и спокойно, с любовью поведал ей план переустройства всей своей жизни. Она, казалось, радостно с ним согласилась и только слегка сожалела, что брак их по этой причине придется надолго отложить. Она дала ему понять, что не имеет ни малейшей охоты покинуть город, и выразила надежду, что, проработав несколько лет в тех отдаленных местах, он сможет занять выдающееся положение среди своих теперешних сограждан. Она недвусмысленно намекнула, чего ждет от него в будущем: он-де должен превзойти своего отца и добиться еще большего почета и богатства.