Шарлотта Бронте - Секрет (сборник)

Баронет спокойно, но пристально глянул сперва на хозяина дома, неотрывно за ним следившего, затем в документы.

— Милорд, я и впрямь разделяю либеральные взгляды и не вижу здесь никаких преград, но если я стану представителем от этого города, вы ведь позволите мне действовать самостоятельно?

— Да, сэр.

— Сейчас и потом?

— Да.

— Тогда согласен.

— Отлично, сэр Роберт.

Они заговорили о положении в нашей стране. Элрингтон всячески старался оценить таланты нового соратника, который хоть и выказывал холодную расчетливую осторожность, проявлял изрядный ум, изящество, живость как в мыслях, так и в речах. Судя по всему, он глубоко постиг таинства политики. Странная, предательская усмешка и недоброе выражение красивого в остальном лица оттолкнули бы многих, но в глазах лорда Элрингтона они сами по себе были отличной рекомендацией. Сэр Роберт в разговоре тоже явно прощупывал собеседника. Расстались они внешне очень довольные друг другом и внутренне настроенные держать ухо востро. Шельм попросил Пелама быть через два часа в отеле «Запад», и Пелам, согласившись, откланялся и уехал. Не прошло и нескольких минут, как к дому подкатила карета, из которой выпрыгнули Коннор, Гордон и Квоши.

Они прошли в кабинет Шельма. После обычной порции взаимных проклятий Коннор воскликнул:

— Элрингтон, мы не просто заглянули, чтобы отвезти вас на заседание! У нас дурные новости! Треклятый мерзавец капитан Букет и еще один джентльмен, по фамилии, если не ошибаюсь, Морли, в сопровождении представителей герцога, господ Максвелла и Эванса, только что прибыли сюда из Стеклянного города, и, что еще хуже, граф Сен-Клер, это воплощение дьявола, едет за ними следом. Говорят, он будет к обеду. Боюсь, Элрингтон, они заставят нас попотеть. Морли и Букета обещают выставить кандидатами.

— И кто такой этот Морли?

— Говорят, юнец, до отказа набитый книжками и политикой, и язык у него хорошо подвешен…

— Ну, тут мы посмотрим, кто кого!

— Шельм, — перебил Гордон, — нам по пути встретился один неприятный субъект. Отвесил холодный поклон и уставился на черную физиономию Квоши…

— Придержи язык, собака!

— Да, уставился, но он мне заплатит. Я… — начал вспыльчивый африканец.

— Болван! — воскликнул лорд Элрингтон. — Он баллотируется вместе с вами от нашей партии. Его зовут сэр Роберт Уивер Пелам.

Квоши, нимало не успокоенный, после недолгого молчания бросил:

— Я его ненавижу.

— Глупости, Квоши. Однако, сэр, прежде чем я выдвину вас кандидатом, мне нужно ваше письменное заявление: Зорейда Квамина Квоши обещает Александру, виконту Элрингтону, пройдя в парламент, в случае серьезных волнений, буде лорду Элрингтону потребуется его помощь, привести из внутренних частей Африки туземные войска в количестве до тридцати тысяч человек под собственным командованием. К сему руки приложили… Вот, я поставил здесь свое имя, а вы поставьте ваше. И вы, бездельники, подпишитесь в качестве свидетелей.

Все трое исполнили сказанное, после чего, опрокинув по стакану бренди, взяли шляпы, сели в карету и укатили. Шельм тоже сел в коляску, и вскоре вся компания уже была в городе перед отелем «Запад».

Сэр Роберт Уивер Пелам был по рождению англичанином. То, что он не обучался на Философском острове, лишало его привилегии считаться настоящим витропольцем. Он увидел свет в Ланкашире. Его отец, человек поначалу бедный и незаметный, умом и рачительностью нажил большое состояние и получил титул баронета. Все это по смерти отца перешло к сыну. Сэр Роберт, обретя независимость и сознавая свои выдающиеся способности, начал искать, к чему бы их приложить, дабы прославиться. Увы! Англия не открывала перед ним достойного поприща. Тогда он решил отправиться в Африку, где его талантам наверняка сыщется применение, и, обратив собственность в миллион сто фунтов наличными, отплыл в Стеклянный город Веллингтонии. По прибытии сэр Роберт немедленно купил превосходное имение и усадьбу Тамворт-Холл, после чего углубился в изучение истории и политики нашей удивительной и великой страны, тайно совершенствуя себя, с тем чтобы при случае явиться сразу в полном великолепии, как бабочка из кокона. Лет ему было около тридцати. Приятная наружность сочеталась в нем с отталкивающей холодностью. Осторожный по натуре, он умел произвести выгодное впечатление, внимательно следил за политикой и прекрасно знал ее лабиринты. Едва он обосновался в нашей стране, грянули неожиданные выборы. Сэр Роберт как раз подыскивал себе округ, от которого баллотироваться, когда случай свел его с лордом Элрингтоном. Тот мгновенно распознал в новом знакомце многообещающего политика и, как думал, залучил его на свою сторону. Мы оставили сэра Роберта, когда он простился с Элрингтоном и поворотил коня к городу. Некоторое время его раздумья текли в молчании, затем наконец облеклись в следующие слова: «Что ж, я совсем недавно здесь и уже встретил великого Элрингтона — воистину неожиданное знакомство. Я безусловно предпочел бы войти в парламент от консерваторов, но сгодится и так. Мне это определенно не повредит. Он — великий человек и не может оступиться».