Габриэль Витткоп - Белые раджи

Клубок военно-политических противоречий, чьи последствия растянулись на целых шесть лет, так явственно доказывал вину Брунея и ставил Англию в столь затруднительное положение, что Белый раджа усмотрел в этом благоприятную возможность для захвата Мукского порта - спорного объекта, игравшего важную роль в снабжении Са-равака. После чего слегка впавший в детство султан Муним беспрекословно подписал упорядочивающие ситуацию соглашения. Саравак получал не только Муку, но и всю территорию наиболее обширного и простиравшегося на восток до истоков Белаги Третьего округа. Вплоть до 1853 года мнением Великобритании Джеймс не интересовался.

— Дабы усмирить радж , мы должны его объединить, а это потребует экспансионистской политики. Не говоря уж о необходимой ответной мере на усиление британского влияния на Малайском полуострове, - сказал Чарльз и, наклонившись, осторожно перевернул упавшую навзничь крохотную серую черепашку.

— Следовало бы также подумать о приобретении Барама...

— Какие мысли у раджи?

— Об этом я пока ему не говорил.

Докурив сигару с таким видом, будто завершил важное дело, Сент-Джон подумал, что у Чарльза Джонсона большие амбиции и от своих замыслов он не откажется.

— Во всяком случае, решение вашего дяди зависит от будущего статуса Саравака. Сейчас все в подвешенном состоянии. Англия по-прежнему занимает нейтральную позицию, а Голландия дает нам понять, что не интересуется раджем . Ну а начатые переговоры с правительством Наполеона III ни к чему не привели, что, впрочем, слегка уняло патриотическое негодование баронессы.

Они подошли к Резиденции губернатора с тыла. Садовники перекапывали клумбы, на которых Энни когда-то выращивала цветы, и в вечерний воздух поднимался запах взрыхленной земли.

— Баклажаны посеял, - сказал Чарльз Джонсон.

В тех краях, где мягкие девонские складки переходят в дартмурские песчаные равнины, Джеймс обнаружил большой, серый, невзрачный дом - окруженное шумливыми деревьями па́рное двухэтажное строение под зигзагом шиферной крыши. Высокие сумрачные комнаты были обиты деревянными панелями, за которыми скрипели жуки-точильщики, но библиотека выходила прямо в сад, а красная от медной посуды и пламени кухня была просторна, как часовня. Раджа подумал, что лучше всего вложить часть подписки в покупку Барретора. Сюда он собирался удалиться на покой, зажить как раджа туа [65] Экс-раджа. - Прим. авт. и здесь же хотел умереть.

Тем временем баронесса подарила Джеймсу пароход для раджского флота, чтобы он выбросил из головы любые мысли об отречении. Джеймс назвал его «Радуга» и осуществил одно из самых заветных своих желаний - руководил спуском корабля на воду в Глазго. Впоследствии эта простая конструкция из железа и меди под саравакским флагом представляла его правительство на всех морях... Отныне в своих сношениях с Сингапуром радж больше не зависел от Королевского флота и даже от «Компании Борнео». Джеймс чувствовал себя заново рожденным. Вероятно, он даже помирился с Бруком Бруком и назначил его раджей мудой.

Проведя все лето в военных походах по Скрангскому району, Чарльз планировал решающую атаку на крепость, которую на головокружительных сандокских вершинах все еще удерживал Рентап. Больше не в силах возглавлять набеги на равнины, из своего орлиного гнезда тот обстоятельно руководил операциями.

Вся тяжелая артиллерия раджа состояла тогда из единственного отлитого в Сараваке орудия двенадцатого калибра: это странное изрыгающее ядра латунное чудище весило четыреста килограммов. Решив покончить с Рентапом раз и навсегда, Чарльз принялся палить из пушки по болотам, лощинам, лесам и даже пропастям, на немыслимых тропах, которые Бахус считал еще опаснее хорошо знакомых ему индийских и китайских.

На сандокские склоны орудие втаскивали двести запряженных, точно скот, и ухавших в такт даяков. Глаза им застилал пот, кожу пилили веревки, но, изъеденные клещами, искромсанные колючими растениями, они упорно продвигались вперед. Когда прошли больше двух тысяч футов, пушка вдруг намертво застряла, во что-то упершись и словно пустив корни в скале. Загнав себе под кожу множество заноз, даяки подвесили ее к Древесным стволам и, сменяя друг друга, донесли до вершины.

Считая свое логово неприступным, Рентап не ожидал атаки, и первые ядра привели его в замешательство. Война продолжалась. Тогда он завязал свои длинные, уже седеющие волосы в узел, затянул на лбу маленький алый тюрбан, сунул за пояс паранг с золотой гардой и схватил свой лучший мушкет.