Пауло Коэльо: Мактуб

Журналист Вагнер Карелли взял интервью у аргентинского писателя Хорхе Луиса Борхеса.

А по окончании беседы заговорили о том языке, что существует помимо слов, и о том, что человек обладает невероятной способностью понимать своего ближнего.

– Я приведу вам пример, – сказал Борхес.

И заговорил на непонятном языке. А потом спросил, что это было.

Прежде чем Карелли успел ответить, фотограф, который сопровождал его, сказал:

– «Отче наш».

– Совершенно верно! – воскликнул Борхес. – Я прочел эту молитву по-фински.

Дрессировщик придумал очень простой трюк, благодаря которому ему удается держать слона в повиновении. Он привязывает маленького слоненка за ногу к крепкому дереву.

Слоненок, как ни старается, высвободиться не может. И вырастает, постепенно привыкая к мысли, что дерево – сильней, чем он.

И достаточно привязать взрослого, обладающего неимоверной силой слона веревкой к колышку, чтобы могучее животное даже не пыталось высвободиться, ибо помнит: многократные попытки ни к чему не привели.

В точности, как у слонов, наши ноги тоже привязаны к чему-то весьма хрупкому. Но поскольку мы с детства приучены, что это – сильнее нас, то и не осмеливаемся что-либо предпринять. И даже не подозреваем, что хватило бы одного-единственного смелого шага, чтобы обрести свободу во всей ее безграничной полноте.

Совершенно зряшное и бессмысленное это дело – слушать рассуждения и объяснения о том, кто такой Бог.

Говорит наставник:

– Никому еще покуда не удалось доказать или опровергнуть факт бытия Божьего. Есть на свете такое, что должно быть проверено, а не объяснено.

Это, например, любовь. Это – Бог, который тоже есть любовь.

Вера – это волшебное чувство, открывающееся детям в том смысле, о котором говорил Иисус, уча нас, что им, детям, принадлежит царствие небесное. И Бог никогда не проникает в них через голову, но, чтобы войти, неизменно использует сердце.

Аббат Пастор любил повторять: аббат Жоан молился столь рьяно и часто, что теперь может уже ни о чем не тревожиться – все его страсти побеждены.

И слова эти достигли наконец ушей одного из мудрецов, обитавших в монастыре Сцета.

После ужина он позвал к себе послушников.

– Вы, – сказал он им, – слышали, наверно, что аббату Жоану более нет надобности одолевать искушения. Но при отсутствии борьбы душа слабеет. Давайте же попросим Господа, чтобы послал Жоану могущественное искушение.

А если он победит его, попросим посылать еще и еще. И когда он вновь начнет бороться с искушениями, помолимся о том, чтобы ему никогда не приходилось говорить: «Господи, избавь меня от этих бесов». Помолимся, чтобы всегда говорил так: «Господи, дай мне силы противостоять злу».

Есть в сутках такой час, когда трудно различить, что вокруг тебя.

Это час сумерек. В этот час свет встречается с тьмой – и нет тогда ничего непреложного ясного или однозначного темного. Во многих спиритуальных обрядах этот час почитают священным.

Католический канон требует в шесть вечера читать «Аве Марию». В племени кечуа существует такой обычай: если ты повстречал друга под конец дня и пробыл с ним до сумерек, то обязан заново поздороваться с ним, пожелав доброго вечера.

В час сумерек подвергается испытанию равновесие планеты и человека. Бог, смешивая свет и тьму, желает удостовериться, что Земля продолжит вращение.

Если она не испугается тьмы, минет ночь – и заблещет новое солнце.

Немецкий философ Шопенгауэр (1788–1860) шел как-то раз по улице Дрездена, раздумывая над волновавшими его вопросами. Внезапно он увидел сад и решил провести несколько часов за созерцанием цветов.

Кто-то из прохожих заметил, как странно ведет себя этот человек, и позвал полицейского.

– Кто вы такой? – спросил блюститель порядка.

Шопенгауэр смерил его взглядом и сказал:

– Именно это я и пытался понять, глядя на цветы. Если бы вы смогли найти ответ на мой вопрос, я был бы вам очень благодарен.

В поисках мудрости некий человек вздумал отправиться в горы, ибо слышал, что раз в два года там появляется Бог.

Первый год он питался тем, что предоставляла ему земля. Но вот кончилась еда, и пришлось возвращаться в город.

– Бог несправедлив! – возопил он. – Разве Он не видел, сколько времени провел я здесь, надеясь услышать Его голос?! Теперь я хочу есть и иду домой, так и не услышав его.