Эрнест Хемингуэй: Старый газетчик пишет...

Он пишет обо всем, что может интересовать канадских читателей. Для настоящего сборника мы выбрали из этого цикла прежде всего те материалы, которые представляют интерес с точки зрения формирования литературных вкусов и политических убеждений Хемингуэя, становления будущего большого писателя.

В этом плане заслуживают внимания очерк «Американская богема в Париже» и краткая рецензия на роман африканского писателя Рене Марана «Батуала», получившего Гонкуровскую премию. Они показывают исключительно серьезное отношение Хемингуэя к литературе как к делу, требующему от художника всей его жизни, всех нравственных и физических сил. Из рецензии на роман «Батуала» видно, что выше всего в литературе ценил начинающий писатель — высокую степень достоверности, умение художника видеть и чувствовать свой материал и передать эти ощущения читателю: «Прочитав ее, вы сами ощутили себя Батуалой — вот почему это замечательный роман».

В марте 1922 г. редакция газеты командирует Хемингуэя на международную конференцию в Генуе, и с этого начинается для него изучение курса политических наук.

Жгучий интерес вызывало присутствие в Генуе представителей Советской России — первый дипломатический контакт молодого социалистического государства с миром, который так долго отказывался признать Советскую Россию после того, как тщетно пытался уничтожить ее силой оружия. Корреспонденции Хемингуэя из Генуи обнаруживают незаурядную политическую прозорливость молодого журналиста. С явной симпатией пишет он о советских дипломатах, подчеркивает важность советского предложения о всеобщем разоружении. Вопреки существовавшему тогда среди американских и западноевропейских журналистов предвзятому мнению, что фашизм якобы спас Италию от «красной опасности», Хемингуэй сумел дать хотя и несколько поверхностный, но достаточно трезвый и непредубежденный анализ существа политической борьбы, кипевшей в то время в Италии, — он сразу же разглядел звериный облик фашизма. С этого началось его открытое неприятие фашизма, а впоследствии и активная борьба с ним.

Важным рубежом в журналистской деятельности и вообще в биографии Хемингуэя оказалась греко-турецкая война. Писатель увидел отступление разгромленной греческой армии, трагический исход греческого населения из Фракии, немыслимые страдания мирных жителей, стал свидетелем трагических последствий войны для мирных жителей. Все это глубоко потрясло Хемингуэя. Спустя много лет он писал: «Я помню, как я вернулся домой с Ближнего Востока с совершенно разбитым сердцем и в Париже старался решить, должен ли я посвятить всю свою жизнь, пытаясь сделать что-нибудь с этим, или стать писателем. И я решил, холодный, как змий, стать писателем и всю свою жизнь писать так правдиво, как смогу». Вот он — ключ к общественной и творческой позиции Хемингуэя, заповедь, которой он никогда не изменял.

Впечатления, вынесенные из этой журналистской командировки, послужили Хемингуэю материалом для лучших рассказов его первой книги «В наше время» и впоследствии помогли ему при создании романа «Прощай, оружие!». Внимательный читатель данного сборника не раз еще сумеет убедиться, как публицистика Хемингуэя оплодотворяла его литературные произведения.

В том же 1922 году, в ноябре, Хемингуэй оказался в Лозанне, где происходила международная конференция, которой предстояло урегулировать греко-турецкий конфликт. Там, в Лозанне, он присутствовал на пресс-конференции Муссолини, который за полгода до этого захватил власть в Италии. Хемингуэй не пожалел сарказма для характеристики фашистского диктатора, назвав его «величайшим шарлатаном Европы».

Многообразная и пестрая палитра хемингуэевской публицистики тех лет была бы неполной без очерка «Памплона в июле», знаменовавшего собой первое знакомство писателя с боем быков, страстным любителем которого он оставался всю жизнь. Этот очерк примечателен еще и тем, что от него тянется прямая линия к испанским главам первого романа Хемингуэя «И восходит солнце» («Фиеста»), принесшего ему широкую известность.

Мы включили в раздел «Европейский корреспондент» некоторые отрывки из книги воспоминаний Эрнеста Хемингуэя «Праздник, который всегда с тобой», увидевшей свет уже после его смерти, поскольку они дают яркое представление о том, как работал в тот первый парижский период писатель, какие творческие задачи он перед собой ставил, какое огромное влияние на него оказали гиганты русской классической литературы — Толстой, Достоевский, Тургенев, рассказывают, как родился знаменитый термин «потерянное поколение», как складывались непростые отношения Хемингуэя со Скоттом Фицджеральдом.