Ба Цзинь - Осень

— Так, обо всем, — уклончиво ответил Цзюе-синь. Шу-хуа не стала больше расспрашивать и объяснила, зачем пришла.

Старший брат! Мать хочет тебя видеть. Двоюродного брата Мэя из семьи Чжоу собираются женить. Дядя просит твоей помощи.

— Мэй женится? — удивился Цзюе-синь.

— Да. Когда это произойдет еще неизвестно, но скоро. А сейчас они хотят послать свадебные подарки. По моему, дядя просто чудак: Мэй еще так молод, ему надо учиться, а не обзаводиться семьей. Говорят, что невесте в этом году исполняется двадцать лет, — неодобрительно заметила Шу-хуа.

— А Мэю исполнится только семнадцать; он твой ровесник, — вставил Цзюе-минь.

— Я-то тут при чем? Чего ты меня впутываешь? — рассмеялась Шу-хуа.

— А ты что волнуешься? Я же не собираюсь выдавать тебя за Мэя, — съязвил Цзюе-минь.

— А я знаю: ты не посмеешь, так что я не боюсь. Никто не имеет права совать нос в мои дела, — с независимым видом заявила Шу-хуа.

— А что ты станешь делать, если дядя Кэ-мин захочет? — холодно спросил Цзюе-минь.

— Так ведь не ему же выходить замуж! Он даже с Шу-ин ничего не мог сделать, с какой же стати он будет распоряжаться мной? — сердито воскликнула Шу-хуа.

— Потише! — предостерегающе сказал Цзюе-синь.

— Вот теперь-то я узнаю свою сестренку, — радостно и одобрительно произнес вдруг Цзюе-минь.

Цзюе-синь встал и тихо проговорил:

— Идем! Мать ждет.

— Я тоже пойду, — сказал Цзюе-минь, и все трое вышли из комнаты. Очутившись на улице, они повернули за угол и вошли в западный господский флигель. Там их ждала госпожа Чжоу. Она лениво полулежала на софе, а рядом Ци-ся приготовляла ей кальян.

— Ты еще не спишь? — улыбнулась госпожа Чжоу, увидев Цзюе-миня за спиной Цзюе-синя.

— Я тоже пришел послушать. Ничего не случится, если иногда ляжешь спать немного позднее, — с улыбкой отвечал Цзюе-минь.

Все сели. Керосиновая лампа на столе сандалового дерева освещала только часть комнаты. Цзюе-синь опустился на стул тоже сандалового дерева слева от госпожи Чжоу. Напротив небольшая печурка, стоявшая на чайном столике возле платяного шкафа, отбрасывала красные отблески. На конфорке стоял чайник.

— Ци-ся! Цзюе-синь любит крепкий чай. Налей ему чашку весеннего чаю, — распорядилась госпожа Чжоу.

— Мама, Ци-ся ведь должна приготовить кальян. Я сам, — поднявшись, вежливо произнес Цзюе-синь.

— Не надо, — торопливо остановила его госпожа Чжоу, — я курю только, чтобы убить время и отнюдь не пристрастилась к этому. Неплохо от скуки выкурить несколько трубок.

— Мама права, — улыбнулся Цзюе-синь. Ци-ся поставила перед ним чашку ароматного крепкого чаю.

— Недавно ко мне заходила твоя третья тетя. Рассказывала о Шу-ин, видимо очень жалеет ее. Она сказала, что поручила тебе переправить в Шанхай сто юаней. Кэ-мин еще не знает об этом. Он, не читая, рвет письма от дочери. В конце концов это даже не похоже на отца… — тараторила госпожа Чжоу; слова, будто горошины, вылетали из ее маленького рта. Едва она остановилась, Шу-хуа подхватила:

— А разве дядя Чжоу Бо-тао не такой же? Еще когда двоюродная сестра Хой была жива, он отказался от нее. Сейчас гроб с телом покойной все еще находится в кумирне, семья Чжэн ни о чем не заботится, а дядя ничего не предпринимает, он думает только о женитьбе Мэя.

Шу-хуа не стеснялась в выражениях, осторожность была ей незнакома, она высказывалась откровенно, когда чувствовала несправедливость или ей что-нибудь не нравилось.

Госпожа Чжоу не проронила ни звука. Цзюе-синь искоса с горечью посмотрел на Шу-хуа. И только у Цзюе-миня было легко на сердце. Он многозначительно переглянулся с Шу-хуа.

Вздохнув, госпожа Чжоу сказала Ци-ся:

— Налей-ка и мне чаю: — И затем, обращаясь ко всем троим, промолвила: — По совести говоря, в словах Шу-хуа есть доля правды. Хой действительно очень жаль. Такая хорошая девушка была и погубил ее родной отец. Как подумаешь о том, что семья Чжэн бросила тело в кумирне и не собирается предать его погребению, прямо страшно становится! Судьба Юнь счастливее. У нее, к счастью, нет такого упрямого отца… — Госпожа Чжоу умолкла и переменила тему: — Давайте поговорим о женитьбе Мэя, — сказала она, — это опять затея вашего дяди. Даже бабушка не могла переубедить его. Но я бы не сказала, что Мэю еще рано жениться.

— Но ведь невеста старше Мэя года на четыре, — с досадой сказала Шу-хуа, все трое не одобрили последних слов госпожи Чжоу, однако Цзюе-синь поддакнул ей, Цзюе-минь состроил неодобрительную мину, и одна только Шу-хуа выразила свое неудовольствие.