Артур Дойл: Тайна черного чемодана

— Уходи, — прошептала она, — прошу тебя, немедленно уходи. Я все рассказала тебе, мне больше нечего добавить.

И Герберт Лоренс опрометью кинулся по коридору в свою комнату; а миссис Клейтон, раскрасневшаяся после поездки, зашла проведать кузину, держа на руках симпатичного румяного малыша.

Когда Белла вошла, Бланш сидела в кресле, на плечах ее все еще была накидка, лицо казалось пепельно-бледным — последствие пережитого напряжения.

— Дорогая моя, да ты совсем нездорова! — невольно вырвалось у Беллы. — Скажи, ты выходила на улицу?

— Я немного прошлась по аллее, — ответила миссис Деймер, — но что-то уж сильно похолодало.

— Ты находишь? А мы все говорили, какой хороший сегодня выдался день. Взгляни на моего мальчика: разве он не славный? Он целый день был в парке. Я всегда хотела, чтоб у тебя был ребенок, Бланш.

— Правда, дорогая?

— О, но ты ведь и не можешь представить ту радость, которую доставляют дети, пока у тебя самой нет ребенка. Для этого нужно стать матерью.

— Да, наверное, — резко вздрогнув, согласилась миссис Деймер и грустно посмотрела на пухлое, беззаботное личико ребенка. Миссис Клейтон решила, что невольно обидела кузину и склонилась, чтобы поцеловать ее, но Бланш буквально отпрянула.

«Должно быть, она и в самом деле нездорова», — решила добрая маленькая Белла, она никак не догадывалась о тайной сердечной боли женщины, брак которой выглядел вполне счастливым. — «Ей следует показаться доктору, обязательно скажу об этом полковнику.»

Через полчаса они пришли к ней вдвоем и уговаривали последовать их совету.

— Вот что, моя дорогая, — сказал полковник после того, как миссис Деймер слабо запротестовала против ненужной суеты, поднятой вокруг нее, — послушайся нас, сделай мне одолжение. Ты же знаешь, как я тебя люблю и как меня печалит твоя болезнь. Позволь послать за доктором Барлоу, как предлагает твоя кузина. Ты слишком устала после поездки, и боюсь, что волнение от встречи с нашими добрыми друзьями также на тебе сказалось. Ты даже представить себе не можешь, как ты мне дорога, Бланш, иначе ты не стала бы отказывать мне в столь пустячной просьбе. Пять долгих лет, любовь моя, я считал каждый день, ожидая, когда же наконец вновь встречусь со своей дорогой любимой женушкой. И твоя болезнь в первый же месяц после моего приезда — это ужасное несчастье для меня. Прошу тебя, позволь послать за доктором Барлоу.

Но миссис Деймер просила повременить. Она сказала, что просто замерзла, гуляя в парке, что еще не совсем оправилась от усталости после путешествия, что простудилась по дороге из Гавра в Фолькстоун, что это всего лишь небольшое недомогание и доктора совсем не требуется. Ну, а если и на следующий день ей не станет лучше, она обещала не противиться их желанию.

После этого она сделала над собой усилие — поднялась и оделась к ужину. На протяжении всего вечера она казалась спокойной и собранной, говорила с мистером Лоренсом и другими гостями; спать она отправилась одновремено с остальными обитателями Мольтон-Чейса, и кузина, пожелав ей спокойной ночи, поздравила с очевидным выздоровлением.

— Никак не могу взять в толк, что творится с твоей кузиной, Белла, — сказал Гарри Клейтон жене, когда они направились в свой покой. — Ее словно подменили, и от былой ее веселости не осталось и следа.

— Она и в самом деле сильно изменилась, — ответила миссис Клейтон, — но думаю, она просто нездорова. Упадок сил ведь весьма сказывается на настроении.

— Может быть, ее что-то гнетет? — предположил муж после некоторой паузы.

— Гнетет? — повторила Белла, даже приподнявшись на постели от удивления. — Да, конечно же, нет, Гарри! С чего бы это? У Бланш есть все, чего душа ни пожелает. Кроме того, я уверена, что более идеального мужа, нежели полковник Деймер, просто и быть не может: он — сама преданность. Сегодня он много говорил со мной, и я знаю, он весьма встревожен. Гнетет! — что за чудная мысль, Гарри? И почему она вообще пришла тебе в голову?

— Уж и сам не знаю, — растерянно отвечал муж, словно сознав, что совершил большую оплошность.

— Мой старенький дурачок! — отвечала жена, с улыбкой целуя его и собираясь погрузиться в безмятежный сон.

Но проспать спокойно эту ночь им было не суждено. На рассвете сон их оказался прерван. Миссис Клейтон проснулась от стука в дверь опочивальни.

— Войдите! — крикнул мистер Клейтон, но стук в ответ только усилился.

— Кто это может быть, Гарри? Встань и посмотри, — сказала Белла.