Ричард Олдингтон - Любовь за любовь

– Ладно, старина, – успокаивающе сказал Хендерсон. – Дело ваше. Наверно, вы собираетесь с ней переписываться?

– Непременно, черт возьми, и буду посылать половину своего жалованья, чтобы ей было на что жить. Она будет меня ждать. Знаю, что будет.

– Станете посылать деньги прямо на ее имя?

– Нет. Она хочет, чтобы я посылал их на имя ее подруги. Видите ли, в провинции у нее есть родственники – ужасные святоши, – и она, вероятно, поедет навестить их.

Подруга перешлет ей деньги.

– Понимаю. Ну, спокойной ночи, старина.

– Спокойной ночи.

«У-у-у-у».

На следующее утро Хенли уехал на передовую. Хендерсону предстояло ждать в дивизионном лагере, пока батальон не придет на отдых. Но даже когда Хендерсон снова присоединился к батальону, он виделся с Хенли очень редко. На передовой, удерживая свой оборонительный сектор, каждая рота действовала почти что самостоятельно, и располагались они довольно далеко друг от друга. Поэтому Хендерсон, занятый другими, более важными делами, почти забыл о Хенли и его парижском приключении.

Затем кто-то сказал ему, что на их участке приказано произвести разведывательный поиск. Хенли вызвался командовать этой операцией. С десятком добровольцев – рядовых и унтер-офицеров – он расположился на переднем крае, чтобы подготовиться к поиску. Хендерсон, которому хотелось узнать, что происходит, за несколько дней до операции, забрел в расположение первой роты. Хенли сидел один в ротном блиндаже и курил. Увидев Хендерсона, он обрадовался.

– Хелло, старина. Сто лет вас не видел. Как у вас дела?

– Спасибо, хорошо. А у вас?

– Превосходно. Хотите выпить?

– Спасибо.

– Мой дворецкий забыл подать сифоны с содовой, поэтому вам придется разбавлять виски хлорированной водой.

Они рассмеялись.

– Ну, что новенького?

– Говорят, вы идете в разведку?

– Да. В штабе дивизии требуют языка. Мы пойдем в ночь на среду – послезавтра. Артиллерия подготовила для нас отличный заградительный огонь. Это будет детская игра.

Хендерсон, помедлив, сказал:

– Я не хочу быть нескромным, но… м-м… в Париже все благополучно?

Хенли заметно покраснел.

– Вполне. – На мгновение он замолчал, затем продолжал доверительным тоном. – Видите ли, если эта операция будет успешной, я получу «Военный крест» и десятидневный отпуск. На крест мне наплевать, хотя, конечно, Иветта будет рада, если я его получу. Но мне нужен отпуск. Я заявил полковнику, что не хочу ехать в Англию, и он обещал отпустить меня на две недели в Париж. Вот почему я иду на это дело.

– Понимаю. Желаю вам удачи.

– Спасибо.

У Хендерсона чесался язык намекнуть о своих подозрениях относительно прекраснейшей из женщин, но он сдержался. Если бы он попытался образумить Хенли, это только привело бы к ссоре. А вдруг она в самом деле хорошая девушка? Трудно сказать. Но Хенли так чертовски наивен, и рассказанная им история внушает много сомнений. Ну да ладно, стоит ли волноваться из-за таких пустяков, когда идет война!

Поиск прошел успешно. Рота Хендерсона осуществляла поддержку, и он следил за операцией с наблюдательного пункта. Конечно, он не видел, как солдаты вылезли из окопов, но ему была отлично видна линия заградительного огня. Десять минут артиллерия, минометы и пулеметы буквально поливали бошей огнем. Противник отстреливался довольно слабо и беспорядочно; это несколько озадачило Хендерсона.

Скоро на передовой стало известно, что язык взят, причем убит только один солдат, а двое легко ранены. Хенли был невредим и в приподнятом настроении. Хендерсон успел перекинуться с ним несколькими словами, когда участники поиска, с почерневшими от грязи лицами, шли по траншее к штабу батальона. Хендерсон затащил его в окоп связистов и дал ему выпить хорошую порцию виски. Хенли все еще тяжело дышал от напряжения, лицо его было перекошено. Френч, галифе и обмотки были изорваны в клочья колючей проволокой. На лице была глубокая, кровоточащая царапина, из бедра, разорванного проволокой, шла кровь. Он не стал ждать перевязки и сразу же поспешил в штаб батальона.

Полковник пожал ему руку и поздравил с успехом:

– Прекрасно провели дело, Хенли, горжусь вами. Языка отправили под конвоем в штаб бригады. Вы непременно получите крест.

– Благодарю вас, сэр.

– Вам, верно, не терпится в отпуск? Смотрите же, ведите себя там как следует… Ну, что там еще?

Последние слова, произнесенные с некоторым раздражением, были обращены к начальнику штаба, вошедшему в блиндаж с депешей.