Иво Андрич - Собрание сочинений. Т.2. Повести, рассказы, эссе. Барышня.

— Коля! Коля, давай пушку сюда! [44]

Все выглядит волшебным и смятенным, как во сне, но мы понимаем, даже не понимаем, а чувствуем всем своим существом, что после всего, что было, и вопреки тому, что было, возвращается жизнь — жизнь и свобода.

Время для меня — самое большое чудо. Понятие времени, использование времени, чувство времени — все это для меня подлинные загадки, которые возникают передо мною ежедневно. В любую пору дня и ночи, во сне и наяву я ощущаю время как стихию мягкую и полезную или вредную и разрушающую, подобно тому как человек ощущает воздух, огонь, воду. Я задыхаюсь от недостатка времени, или чувствую, как оно сжигает и уничтожает меня, или же плыву в нем с чувством божественной легкости. И в любую минуту я понимаю, что время есть мучительная иллюзия, что, по сути дела, это число отпущенных нам биений пульса и что иначе оно и не существует. Прежде первого биения, как и после последнего, простирается необозримая вечность нашего небытия, неизмеримая, неосвещенная, непостижимая и невыразимая, но присутствующая в каждой нашей мысли, во вздохе, в каждом слове и проглоченном куске.

Родина — круг солнечного света.

В первой половине своей жизни человек часто желает и делает то, чего во второй ее половине будет стыдиться и от чего станет отрекаться, и вторая половина проходит в тщетных попытках поправить или хотя бы позабыть то, что сделал в первой. Таким образом, в конце все уничтожается и сводится к нулю. Остаются лишь раскаяние и стыд.

Как только человек начинает замечать швы и трещины в жизни, которую он ведет, значит, для него более нет ни счастья, ни настоящего места на земле. Он не в состоянии ни позабыть однажды увиденное, ни сделать из него плодотворный вывод. Ему остается лишь открывать все новые швы и трещины и подыскивать им новые и новые объяснения и толкования. И мало-помалу это занятие целиком заполняет его существование.

Не доверяйте себе, своим чувствам и своим настроениям. Не доверяйте себе, и у вас не возникнет потребности проявлять преувеличенное недоверие к остальному миру. Тем самым вы станете лучше, справедливее, приятнее всем, и вам будет легче с самим собой. Но если вы почувствуете злобу к миру и недоверие к людям, не оправданные разумом и необходимостью, будьте начеку, приглядитесь к себе, обратите внимание на свою собственную душу, ибо это вернейший признак, что с вами не все в порядке.

Они непрерывно призывали свободу, позабыв перед тем найти в себе силу достойно воспользоваться этой свободой.

Люди, которые любят чисто и безгранично, с трудом представляют себе, что вокруг них может что-то меняться, и менее всего — предмет их любви. Мерой вечности измеряют они преходящие и изменчивые явления, их окружающие. Смелость их бывает вознаграждена, потому что мир видится им вечным и неизменным, и с этой чудесной иллюзией они живут и оканчивают свои дни, освобожденные от самого страшного в человеческой жизни зла — ужаса перед преходящим.

Наши недостатки, даже наши пороки, мало вредят нам, пока мы молоды, хотя бы внешне. По сути дела, они черпают из капитала, с которым мы явились на свет, а ущерб и смуту, к которой они приводят, мы покрываем и преодолеваем чрезмерным напряжением воли и безумным расходом энергии, которая кажется неисчерпаемой, поскольку юность, идя вперед, обретает новые силы. Огромный дефицит становится очевиден лишь тогда, когда мы подходим к концу и когда уже поздно что-либо менять. Тогда вдруг осознаем мы непоправимый факт, что наши силы стремительно убывают, возможности сужаются, а наши недостатки увеличиваются и пороки растут.

Вот почему роковая иллюзия длится столь долго, а видимая гибель наступает столь стремительно и как будто внезапно.

Для нас всегда оказывается неприятным разочарованием, когда те, кого мы любим и ценим, не хотят или не могут разделить наши интеллектуальные или политические симпатии и антипатии. И в таких случаях мы всегда больше склонны верить тому, что они не хотят, а не не могут .

Не то плохо, что все проходит, а то, то мы не можем и не умеем примириться с этим простым и неизбежным фактом.

Обмануться в своей великой надежде не постыдно. Самый факт, что такая надежда существовала, стоит столько, что разочарование, каким бы тяжким оно ни было, не слишком дорогая для него цена.