Максим Ехлаков - Солнечные пятна

— Чего они хотят?!

— Они потешаются над нами, — сказал Мустахдам. — Они смеются нам в лицо.

— Нет. Они пытаются нас запугать, — ан-Надм, видимо, чувствовал то же, что и хан. — Они взяли порт, но больше ничего не могут — и им остается лишь выть, чтобы хоть как-то уязвить нас. Ведь они не способны ни на что больше…

Цепочка вспышек пробежала по противоположному берегу у самой кромки воды, а следом пришел грохот, поглотивший остатки фразы. Мощная надвратная башня и стена на много саженей в стороны от нее дрогнули и начали медленно оползать вниз, а затем накренились и рухнули в реку. Фонтан брызг захлестнул стену, окатив хана, вазиров, рабов и слуг грязным потоком. А когда они поднялись на ноги и протерли глаза, то увидели картину еще более страшную.

Река превратилась в сушу. Осколки стен, камни брусчатки, бревна, скалы — все это курганом легло в ее русло там, где прежде был мост, и перекрыло поток. Он бесновался справа от завала, стиснутый стенами ущелья, но не мог одолеть новую преграду; слева же он потихоньку отступал, открывая взору речное дно.

Но еще страшнее были воины, которые уже мчались по дамбе, неся осадные лестницы. Их было много, очень много, тысячи! И низкий, утробный вой ненавистных рогов по-прежнему расстилался над рекой.

— Все на стены!! — заверещал хан. — Дать отпор! Стоять насмерть!

Срела клацнула о камни над головами.

— О величайший! — ан-Надм склонил голову, жестом приглашая хана проследовать за собой, — Здесь становится небезопасно. Вам лучше удалиться.

— Я знаю, что мне лучше! — хан накинулся на него и едва не поколотил. — Не сметь указывать мне! Я здесь хан! Я буду здесь, я буду на месте командовать моей армией! Ни один западный язычник не ступит на нашу землю! Доспех мне!

Принесли кольчугу и шлем. Хан облачился в них и, отобрав саблю у одного из стражников, вернулся на стену.

Враги уже добрались до стен и строили осадные лестницы. Одну лестницу они прислоняли к стене, а второй подпирали первую, чтобы защитники не оттолкнули ее. Кое-где они уже проворно взбирались наверх. А стена была почти пуста. Глупое было решение снять усиленные гарнизоны. Но с другой стороны, кто мог предположить, что они решатся на такое ?

Подкрепление подошло как нельзя вовремя. Враг уже был на стене, и лишь мужество горстки защитников не давало ордам варваров прорваться в город. Янычары включились в схватку, и весы потихоньку начали склоняться в сторону Востока.

— К воротам!

Хан взмахнул саблей, указывая на башню. Снизу уже доносились гулкие удары — это враги при помощи тарана ломали тяжелые створки.

— Вестмакт! Пар кунг унд ватрланд!

Хан обернулся. Враг приближался к нему, грубый неотесанный варвар. Он что-то кричал на своем каркающем наречии, размахивая тяжелым мечом. Хан мгновенно вспотел, потому что понял, что шансы его против этого воина практически нулевые. А тот тем временем приблизился достаточно и нанес удар.

Подчиняясь неведомому раньше инстинкту, хан поставил блок, затем второй. Отступил, парировал удар и даже контратаковал. Видимо, разум вытащил из глубин памяти уроки фехтования из далекого детства.

Солдат Запада, очевидно, не ждал отпора и немного замедлился, но атаковать не бросил, вынуждая хана шаг за шагом отступать вдоль стены. Это не могло продолжаться вечно, и конец настал: внезапно пространство сзади превратилось в каменную стену. Надвратная башня.

Это конец, подумал хан, и враг, словно прочитав эти мысли, бросился на него. Хан хотел зажмуриться, но страх лишил его возможности шевелиться. Он лишь неотрывно смотрел на занесенный меч, который сейчас оборвет его жизнь.

Но Всеотцу это было неугодно. Воин вдруг захрипел и упал на колени, и хан заметил наконечник стрелы, вылезший из его груди. Враг зарычал, выплюнув фонтан крови, и упал ничком. Меч выпал из рук и самым кончиком разрубил хану ступню. Боль пронзила хана раскаленной иглой, и он лишился чувств.

— Вам очень повезло, о досточтимейший, — прошелестел врач. — Меч ударил ровно между пальцев. Кости нетронуты. Я подшил кожу и жилы, теперь вам нужен покой. Извольте принять вот это, — он указал на кубок, стоявший тут же на тумбочке. — Нежнейший травяной чай облегчит вашу боль и позволит быстрее отправиться в мир грез.

— Отлично, — сказал хан несколько отстраненно, отхлебывая чай. Что-то я стал часто падать в обморок. Негоже. Будто женщина какая-то. — Ступай. Я вызову тебя, если ты понадобишься.