Инал Кануков - Антология осетинской прозы

Мосты между прошлым и настоящим сжигают те, у кого не чиста совесть. Мудро сказано: кому нечего вспомнить, тот, по существу, не жил. Люди, взращенные на энтузиазме созидания, и героический подвиг называют ратным трудом. Замечено поэтом: из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд.

Именно такие надежные люди, всегда готовые перековать мечи на орала, приняли на свои плечи тяготы долгой и тяжелой войны. И вполне понятно, что солдатское мужество советского человека привлекает писателей как подвижническая самоотверженность «не ради славы, ради жизни на земле».

Предан этой теме Тотырбек Джатиев, автор документальных повестей о тех, кого «водила молодость в сабельный поход». Илита Даурова и Астан Кесаев, Коста Кочиев и Бета Цаллагов встают перед читателем в ореоле воинской славы. Им доводилось решать на поле брани локальные задачи на ограниченном плацдарме, и хроникальная канва произведений определяет принцип создания их образов — предпочтение отдается факту, эпизоду, событию.

В книге «Сабельный звон» в центре внимания писателя оказалась личность иных масштабов боевой деятельности, иной духовной мощи. Исса Плиев — легендарный полководец, обладавший даром стратегического мышления, громадным опытом ратника, большим человеческим обаянием. Оставаясь воином, он доблестно выполнял свой партийный и гражданский долг, и стал примером подражания для новых поколений.

Невозможно объять необъятное и все же писатель стремится охватить все самое значительное в многотрудной судьбе генерала, начиная с детства и кончая крупнейшими операциями, осуществленными под его руководством или с его участием.

Обилие и сложность операций требуют от командующего особого умения и темперамента, самообладания и гибкости. И каждый раз он выходит победителем, противопоставляя шаблонному мышлению противника творческий дух и верность высоким идеалам. И все же во внутреннем мире героя ощущается дефицит интеллектуальности, вдохновенных озарений талантливого военачальника. Обыденность диалогов, беглость оперативных выкладок, а то и скольжение по фактам порой приглушают эмоциональный накал произведения.

Эхо войны сопровождает героев романов «Зеркало неба» Гриша Бицоева, «Сироты и вдовы» Таисии Дзабаевой. Оно тревожит память, воскрешая «дела давно минувших дней», оживляя затянувшиеся раны.

Грозовые раскаты войны звучат для героев книги Г. Бицоева набатным колоколом. Светлые помыслы и чувства, взращенные в них атмосферой братского единения людей, не покидают их и в тяжкую годину. Те же, что и в праздники выбирали обочины, растлеваются вконец, освобождаясь от «бремени» понятий долга, нести, достоинства. Линия фронта проходит через сердца сельчан, ставит их по разные стороны баррикад.

Злое поветрие коснулось и судеб сирот и вдов, о которых поведала Т. Дзабаева в своей книге, привлекающей драматизмом жизненных ситуаций, доверительной интонацией, непринужденностью повествования.

Проблематика произведения, казалось бы, не столь уж и значительна. Однако автора волнуют явные и затаенные проявления добра и зла, правды и кривды, человечности и душевной глухоты. Семейная история, рассказанная Т. Дзабаевой, вобрала в себя напряженность перипетий отношений между людьми. Одни отмечены ханжеством и корыстью, другие — жизнелюбием, убежденностью в том, что миром правят высшие идеалы. В книге отражен опыт человеческой души, созвучный опыту жизни сограждан в трудные времена.

О том, как вчерашние фронтовики возвращаются к мирным делам написано много и хорошо. И нет здесь греха конъюнктурности или тематического единообразия. Событие историческое, по масштабам, нравственно-психологической насыщенности равное всенародному подъему и уходу миллионных масс на войну.

Руки пахаря тосковали по теплу земли. Руки рабочего жаждали холодка металла станков. А в душах иных… Ничто ведь не забыто — ни подвиг, ни падение, ни песенный взлет, ни фальшь поведения. За все надо держать ответ перед соотечественниками, перед своей совестью. Тайное да станет очевидным. Достойное хвалы да останется в памяти навсегда.

Война наделила героев книги Василия Цаголова «Набат» болевым ощущением горестей, от которых и под ясным небом спится беспокойно. Еще долго будут давать знать о себе походы и утраты, и ныне исподволь терзающие фронтовиков.

Юная Анфиса преображается, почувствовав свою ответственность за исход наступления подразделения. На счету у нее еще и подвиг гражданского духа. Находясь в разведке, девушка подобрала ребенка, заслонила его собой от беды. После войны она предпринимает все возможное и невозможное, чтобы выходить малыша, поставить на ноги.