Джером Джером - Леди и джентльмены

— И Дик… он знает? — спросила девушка.

— Еще нет. Я сама недавно об этом узнала.

— Тогда, если все, как вы говорите, он вернется к вам, когда узнает.

— Есть трудности.

— Что за трудности?

— Моя дорогая, вы. Уж простите меня, но он ухаживает за вами. Мужчинам это свойственно. Я просто прошу вас убедить себя, что это правда. Почему бы вам не уехать куда-нибудь на шесть месяцев… исчезнуть полностью. Оставить его свободным… без влияния. Если он вас любит… если это не слово чести, которое связывает его… если за это время я смогу привязать его к себе, тогда, думаю, две или три тысячи фунтов, которые я готова вложить в вашу газету, будут справедливой ценой за такого возлюбленного.

Томми, смеясь, встала. Она никогда не расставалась с чувством юмора, пусть даже этим иной раз приводила в ужас Судьбу.

— Вы можете забирать его просто так… если он такой человек, — ответила девушка женщине. — Он имеет полное право выбирать между нами.

— Вы говорите, что освобождаете его от обручения?

— Именно это я и говорю.

— Почему не принять мое предложение? Вы же знаете, деньги не помешают. Ваш отец несколько лет сможет ни о чем не тревожиться. Уезжайте из Англии… попутешествуйте. Пару месяцев, если считаете, что шесть — это много. Напишите ему, что вам нужно побыть одной, все хорошенько обдумать.

Девушка повернулась к ней.

— И предоставить вам полную свободу лгать и жульничать?

Женщина тоже поднялась.

— Вы думаете, он дорожит вами? В данный момент вы его интересуете. В девятнадцать каждая женщина — загадка. Когда это увлечение пройдет… и вы, бедная крошка, можете хотя бы представить себе, сколь долго длится у мужчины увлечение? Пока он не поймает и не попробует ту, за которой гонялся. Потом он начинает думать не о приобретенном, а о том, что потерял: обществе, в которое ему больше хода нет, удовольствиях, которыми не может насладиться, роскошью — необходимостью для мужчины его положения, — которой его лишит женитьба на вас. После этого ваше лицо станет для него постоянным напоминанием цены, которую ему пришлось заплатить, и он будет проклинать его всякий раз, когда увидит.

— Вы его не знаете! — воскликнула девушка. — Вы знаете только его часть — одну часть. А в остальном он хороший человек, который уважение к себе предпочитает всем помянутым вами наслаждениям, удовольствиям и предметам роскоши… включая и вас.

— Получается, разрешение ситуации зависит от того, какой он человек, — рассмеялась женщина.

Девушка посмотрела на часы.

— Он скоро придет и скажет нам сам.

— В каком смысле?

— Здесь, глядя на нас, решит… этим вечером. — Она, бледная как полотно, повернулась к женщине. — Вы думаете, я смогу прожить с этим еще один день? — Это же будет нелепая сцена.

— Никто из присутствующих не сможет оценить ее комичность.

— Он не поймет.

— Он поймет, — рассмеялась девушка. — Перестаньте, все козыри у вас. Вы богатая, умная, принадлежите к его классу. Если он решит остаться со мной, то лишь потому, что он — мой мужчина… мой. Вы боитесь?

Женщина содрогнулась. Поплотнее завернулась в шубу и снова села. Томми вернулась к гранкам. Поздним вечером газета подписывалась в печать, так что дел хватало.

Он пришел чуть позже, хотя ни одна женщина не смогла сказать, сколько времени они просидели в молчании. На лестнице послышались шаги. Женщина поднялась и пошла к двери, поэтому, открыв дверь, первой он увидел ее. Но не подал вида. Вероятно, он готовил себя к этой встрече, понимая, что рано или поздно она состоится. Женщина с улыбкой протянула ему руку.

— Не имею чести, — сказал он.

Улыбка увяла на ее лице.

— Не понимаю.

— Не имею чести, — повторил он. — Я вас не знаю.

Девушка вышла из-за стола и стояла, прислонившись к нему, скорее в мужской позе. Он оказался между ними. Все это напоминало самую удачную шутку жизни: мужчина между двумя женщинами. Эта ситуация смешила мир столь многие годы. Но при этом ему удавалось сохранять достоинство.

— Возможно, вы путаете меня с неким Диком Дэнверсом, несколько месяцев тому назад жившим в Нью-Йорке. Я хорошо его знал — никчемный подонок, с которым вам не стоило встречаться.

— Ты очень уж на него похож, — рассмеялась женщина.

— Бедняга умер, — ответил он. — И оставил вам, моя дорогая дама, предсмертное послание: всей душой он сожалеет о том вреде, который причинил вам. Он просил вас простить его… и забыть.

— Этот год начался для меня очень уж неудачно, — вздохнула женщина. — Сначала мой любовник, потом мой муж.