Синклер Льюис - Давайте играть в королей

Макс, изучавший историю Англии, вспомнил, что некогда Хэмстед-Хит был излюбленным полем деятельности разбойников с большой дороги, и все четверо принялись играть в разбойников. Джозефус, которого, несмотря на его протесты, взнуздали поясом Терри, стал верным конем, Терри — кучером дилижанса, Рыжик — надменным вельможей-пассажиром, а Максу была уступлена самая желанная роль — он превратился в разбойника.

Старый Джим Дэнджерфилд, бравый кучер «Йоркширской молнии», старался скрыть снедавшую его тревогу. Он весело понукал свою знаменитую пару гнедых в яблоках кобыл — Джо и Зефус и даже напевал бодрую песенку («Моя супружница давно ругается, что я с тобою, кро-о-шка!»), но когда его пассажиры отворачивались, храбрый старый Джим содрогался и плотнее закутывался в плащ с пятью пелеринами, побелевший от снежных хлопьев.

На козлах рядом с ним сидел таинственный незнакомец в старинном-престаринном одеянии тех времен. Он отказался назвать свое имя, но его звали лорд Монморенси. Старый Джим, однако, этого не знал.

Так они ехали через пустошь, но вдруг из-за дерева выпрыгнул человек в маске и плаще, на огромном, большом, высоком черном жеребце и, наведя на них пистолет, крикнул:

— Кошелек или жизнь!

Старый Джим полез было за своим пистолетом, но злодей застрелил его насмерть, и он старательно скончался, а верные Джо и Зефус лизали ему лицо, предварительно с большой ловкостью вылезши из своей упряжи.

Однако храбрый лорд Монморенси рвался в бой. С воплем «А ну, выходи, плевать я на вас всех хотел!» он выскочил из кареты, обнажил свой верный меч и, выбив пистолет из руки негодяя разбойника, схватился с ним в смертельном поединке.

Поединок длился очень долго. Точнее говоря, он длился до тех пор, пока старый Джим Дэнджерфилд не запротестовал:

— Так нечестно! Вы уже три часа фехтуете, а я лежи мертвым? Я сейчас оживу!

Между ним, лордом Монморенси и разбойником завязался спор относительно того, мог ли застреленный кучер дилижанса только притворяться мертвым, и, забыв про игру, все трое улеглись на траву, чтобы отдышаться.

— Дядя Генри один раз был разбойником, — задумчиво произнес Рыжик.

— Так, значит, его арестовали? — огорченно спросил Терри.

— Он был не из таких разбойников. Он все, что награбливал, отдавал бедным.

— Где же это было? — с явным недоверием спросил Терри.

— Э-эй, Микси! Хватит обсыпать меня пылью! — исчерпывающе ответил Рыжик. — Прошу прощения, ваше величество, но, ей-богу же, мне все глаза засорило.

— Когда мы вернемся… То есть, если бы мы не ушли в пираты, я попросил бы маму пригласить твоего дядю Генри к нам во дворец, — мечтательно протянул Макс. — Он ведь просто замечательный человек. Мои дяди мне меньше нравятся. А вот предки у меня есть чудесные. Я ведь потомок Чингис-хана.

— А, знаю! Я его видел. Ну, этот… банкир из Нью — Йорка. Он всегда останавливается в «Пикардии», — снисходительно заметил Рыжик.

— Наверное, это какой-то другой хан, — с сомнением ответил Макс. — Чингис, кажется, жил очень давно. А у моего дедушки было поместье в двести тысяч акров.

— Подумаешь! — заметил Терри. — Я знаю одного актера в Калифорнии, так у него миллион акров.

— Не может быть! — возмутился Макс.

— Нет, может! А у меня будет миллион миллионов акров, когда я вырасту, и я буду разводить пчел.

— Ничего ты не будешь, — сказал Макс жалобно. — А я возьму мобилизую свою армию и завоюю Румынию, Болгарию и еще много всяких стран, и тогда у меня будет миллион триллионов миллиардов акров. А другой мой предок был Сельджук.

— В жизни про него не слыхал! Ты когда-нибудь слышал про Сельджука, Рыжик?

— Не! Не слыхал.

— А один из моих предков, — продолжал Терри, — был шерифом округа Кэттарогес в штате Нью-Йорк!

— А мой дядя Генри был сержантом в Болгарии, — сообщил Рыжик.

— Знаете что? Давайте играть в солдат! — воскликнул Терри. — Кто из вас больше обучен военному делу?

— Я раз чуть не стал бойскаутом. Священник мне говорил, чтобы я записался, — задумчиво произнес Рыжик. — А ты что же, Микси? Раз ты король, — значит, уж тебя-то обучали военному делу.

— Совсем немножко, — признался Макс. — Только фехтованию и верховой езде пока что. Я, правда, фельдмаршал словарской армии и полковник британской армии, а в Италии я сразу адмирал и генерал, но только я еще все-таки не солдат.

— А я все знаю про военное дело! Я видел, как снимали эпизоды для «Большого парада»! — похвастался Терри, и Макс, которого немного обидело, что они ничего не слышали про его знаменитого предка Сельджука, вновь проникся восхищением перед своим героем, великим Терри Тейтом, и благоговейно произнес: