Эмиль Золя: Собрание сочинений. Т. 8. Накипь

Золя задумал этот роман как своего рода параллель к роману «Западня». «Новый буржуазный дом, противопоставленный дому на улице Гут-д’Ор», — записывает он в 1881 году, намечая план нового произведения. В объявлении, предпосланном публикации романа газетой «Голуа», говорилось: «Эмиль Золя описал в „Накипи“ буржуазию так же, как в „Западне“ он описал народ; дому с рабочим населением на улице Гут-д’Ор, дому, кишащему людьми, полному мерзостей, порожденных дурными инстинктами и нищетой, он хотел противопоставить буржуазный дом на улице Шуазель, в котором под хорошими манерами и показной порядочностью скрыты тайные пороки, узаконенные гнусности разлагающегося правящего класса. Итак, это — роман нравов, неприкрашенное изображение буржуазии, которое составит параллель или противовес „Западне“».

Распад семьи, вторжение корысти во все отношения между людьми, превращение брака в куплю-продажу, искажение самого понятия любви — все эти вопросы давно волновали Золя. Он ставил их не только в художественной, но и в публицистической форме. Еще в 1876 году он напечатал в петербургском «Вестнике Европы» статью «Брак во Франции», тема которой была подсказана ему И. С. Тургеневым, а незадолго до начала работы над «Накипью» и в прямой связи с уже складывавшимся в то время планом романа, в феврале 1881 года, он печатает в «Фигаро» статью «Адюльтер в среде буржуазии».

Супружеская неверность, о которой так много написано во французской литературе, действительно приобрела во французском обществе характер массового явления, превратилась чуть ли не в норму буржуазного быта и стала одним из самых заметных симптомов нравственного распада правящего класса.

Для Золя было важно показать, что супружеская неверность в этой среде не является реакцией или протестом против проституированного брака, но оказывается как бы его оборотной стороной, порождается теми же причинами, которые осквернили самый брак.

В подготовительных материалах к роману Золя отмечает, что адюльтер в буржуазной среде никак не связан со «страстью», то есть, иначе говоря, с ярко выраженным индивидуальным влечением. «Адюльтер, — пишет Золя, — дает так же мало радости, как и замужество». Между буржуазной семьей и адюльтером нет принципиальной разницы — такова идея Золя, доказываемая им художественными средствами на страницах романа, где отношения между любовниками во всем похожи на семейные: та же пошлость, те же денежные ссоры, то же отсутствие подлинного чувства.

Работая над планом «Накипи» Золя записал: «Говорить о буржуазии — значит бросить в лицо французскому обществу самое суровое обвинение, какое только возможно».

Золя хочет, чтобы в новом романе буржуазия опознала себя, увидела свой правдивый коллективный портрет в образах представителей ее самой многочисленной «средней» прослойки. Удачная композиционная идея — поселить почти всех действующих лиц романа в одном пятиэтажном доходном доме, — давала возможность естественно, без конструктивных натяжек, мотивировать появление на его страницах различных групп буржуазного класса и примыкающих к нему, целиком от него зависящих представителей интеллигенции и чиновничества, которые тянутся за буржуазией, усваивают ее вкусы и привычки, ее бытовой уклад.

Этот прием позволял широко показать и обслуживающую буржуа челядь, развращенную своими хозяевами, но способную высказывать о них злые и меткие суждения, а также вывести, хотя бы только и попутно, представителей угнетаемого народа, обитателей каморок под крышей, противопоставив их в моральном плане буржуазным персонажам романа.

Дом на улице Шуазель, за солидным фасадом и роскошной парадной лестницей которого скрывается смрадный двор-колодец, куда сбрасываются нечистоты, по замыслу Золя, должен был явиться воплощением «лица» и «изнанки» буржуазного быта.

Золя поставил своей задачей проникнуть в «святую святых» буржуа, в его жилище, ибо здесь, в сфере частной жизни, особенно отчетливо проявляется нравственное вырождение правящего класса, обнаруживается глубокая пропасть между лицемерным моральным кодексом собственников, их высокопарной фразеологией и действительной гнусностью их повседневного поведения.

Роман «Накипь» — необходимая составная часть грандиозной реалистической эпопеи Золя. Он занимает свое определенное место в «Ругон-Маккарах». Продолжая разоблачительную тенденцию других романов серии, он реализует ее на специфическом материале (частная семейная жизнь буржуа) и развертывает социальную критику в особом аспекте — морально-бытовом.