Вирджиния Вулф - Годы

— Мы и сами бы еще выпили, — непринужденно сказал Эдвард и пошел в столовую за портвейном.

— Чертовски неловко, — пробормотал он, наклоняясь за бутылкой. Теперь, думал он, выбирая бутылку, будет очередная ссора с Эшли, а в этом семестре он уже дважды ссорился с Эшли из-за Гиббса.

Эдвард вернулся с бутылкой и сел на низкую табуретку между ними. Он вытащил пробку и начал разливать вино. Оба смотрели на него с восхищением. Это льстило его тщеславию, над которым всегда смеялась Элинор. Ему нравилось чувствовать на себе их взгляды. И все-таки он может непринужденно общаться с обоими, подумал Эдвард. Эта мысль доставила ему удовольствие. Он может говорить об охоте с Гиббсом и о книгах — с Эшли. Тогда как Эшли может рассуждать только о книгах, а Гиббс — Эдвард улыбнулся — только о девушках. О девушках и лошадях. Эдвард наполнил три рюмки.

Эшли отпивал понемногу, а Гиббс, держа рюмку в огромной красной руке, жадно глотал. Поговорили о скачках, потом — об экзаменах. Затем Эшли, оглядывая книги на столе, спросил:

— Ну, а у тебя как дела?

— Ни малейшего шанса, — сказал Эдвард. Его безразличие было притворным. Он делал вид, будто презирает экзамены, но это было неправдой. Гиббса он провести мог, но Эшли видел его насквозь. Он часто ловил Эдварда на подобных мелких слабостях, которые, впрочем, только очаровывали его еще больше. Как он красив, думал Эшли: сидит между ними, и свет падает сверху на его светлые волосы. Он похож на древнегреческого юношу, он силен, но в каком-то смысле и слаб, и нуждается в моей защите.

Его надо ограждать от мужланов вроде Гиббса, гневно думал Эшли. Как только Эдвард может терпеть это неуклюжее животное, удивлялся он, глядя на Гиббса, от которого всегда несло пивом и лошадьми (он слушал, что тот говорит). Войдя, Эшли поймал обрывок возмутительной фразы, свидетельствовавшей о том, что они строили вместе планы.

— Что ж, я поговорю со Стори насчет той лошади, — сказал Гиббс, заканчивая беседу, понятную только им двоим, которую они вели до прихода Эшли. Его пронзила ревность. Чтобы скрыть это, он протянул руку и взял книгу, лежавшую открытой на столе. И сделал вид, будто читает.

Он хочет оскорбить меня, чувствовал Гиббс. Он знал, что Эшли считает его неотесанным мужланом. Грязный поросенок ввалился и испортил разговор, да еще дерет нос, пытаясь меня унизить. Прекрасно. Я собирался уходить, а теперь останусь и наступлю Эшли на хвост, — он знал, как это сделать. Гиббс повернулся к Эдварду и продолжил разговор.

— Только мы уж по-простому, — сказал он. — Мои уедут в Шотландию и слуг увезут.

Эшли с ожесточением перевернул страницу. Значит, они будут наедине. Ситуация начала доставлять Эдварду удовольствие. Он решил подыграть.

— Хорошо, — сказал он. — Только уж позаботься, чтобы я не выглядел дураком.

— Да это ж всего лишь охота на лисят, — сказал Гиббс.

Эшли опять перевернул страницу. Эдвард посмотрел на книгу. Эшли держал ее вверх ногами. Но, глядя на Эшли, он отметил, как смотрится его голова на фоне стенных панелей и маков в вазе. Как он изыскан, подумал Эдвард, в сравнении с Гиббсом, как ироничен. Эдвард весьма уважал Эшли. Гиббс потерял свое очарование. Опять твердит ту же старую историю о суке спаниеля. Завтра будет жуткая ссора, подумал Эдвард и тайком посмотрел на свои часы. Было начало двенадцатого, а ему предстоит заниматься целый час до завтрака. Он допил последние капли вина, потянулся, нарочито зевнул и встал.

— Я иду спать, — сказал он.

Эшли умоляюще посмотрел на него. Эдвард умел причинять ему страшные муки. Эдвард начал расстегивать жилет. У него идеальная фигура, подумал Эшли, глядя на Эдварда, стоявшего между ним и Гиббсом.

— Но вы не спешите, — произнес Эдвард, опять зевая. — Допивайте портвейн.

Он улыбнулся, подумав, что Эшли и Гиббсу придется допивать наедине.

— Если захотите, там еще много. — Он указал на соседнюю комнату и вышел.

Пусть погрызутся, думал он, закрывая дверь спальни. Ему тоже предстоит грызня, и очень скоро, он это понял по выражению лица Эшли. Тот адски ревновал. Эдвард начал раздеваться. Он аккуратно выложил деньги двумя кучками по бокам от зеркала. В отношении денег он был немного скуповат. Он тщательно сложил жилет на стуле, затем посмотрел на себя в зеркало, взбил хохолок полумашинальным движением руки, которое раздражало его сестру. И прислушался.

Хлопнула дверь в коридор. Один из них ушел — либо Гиббс, либо Эшли. Но второй, Эдвард был почти уверен, остался. Он прислушался еще внимательнее. Кто-то ходил по гостиной. Очень быстро и уверенно Эдвард повернул ключ в замке. Через мгновение дверная ручка дернулась.