Начав со стихотворных произведений, в которых сказывалось влияние Байрона, Бульвер в 1827 году пишет роман «Фолкленд», оставшийся незамеченным, и тотчас после него — «Пелэм», возбудивший общее внимание.
В дальнейшем Бульвер пишет много романов психологических, исторических, уголовных. Пишет он и пьесы. Он существует литературным трудом, и это вынуждает его писать много и быстро.
Бульвер был политическим деятелем, членом парламента, впоследствии — членом Палаты лордов. Семейная жизнь его была еще менее удачной, чем у Байрона и у Шелли. Миссис Бульвер не только разошлась со своим мужем, но и взялась за перо, чтобы его дискредитировать, и всеми доступными ей средствами мешала его политической карьере. Это, впрочем, ей не совсем удалось.
Бульвер-Литтон умер в 1873 году.
В какой исторической обстановке начинал он литературную деятельность и создавал своего «Пелэма»? В недавнем прошлом был промышленный переворот, когда «машинный труд одержал победу над ручным трудом» (Ф. Энгельс) [2] Ф. Энгельс. Положение рабочего класса в Англии, в сборн. статей К. Маркса и Ф. Энгельса «Об Англии», М., 1952, стр. 36.
. Пар придал новый характер промышленности и транспорту. В Англии прокладывались крупные железные дороги. В 1811 году появился первый пароход. Все это приносило неслыханные прежде прибыли богачам и обрекало на невиданную прежде нищету английский рабочий класс.
В недавнем прошлом были луддитские восстания, а теперь стачки, порожденные отчаянием и нуждой, стали повседневным явлением, явлением привычным.
В недавнем прошлом были французская буржуазная революция, наполеоновские войны, континентальная блокада, победа при Ватерлоо. Но теперь все успокоилось. Во Франции была восстановлена королевская власть. Можно было «делать деньги», ни о чем не тревожась. Героями своего времени в Англии становились такие «гении посредственности», как лорд Джон Рассел, умеренные, осторожные политические дельцы, вся жизнь которых прошла под знаменем компромисса.
Однако большие события недавнего прошлого оставили глубокий след в сознании людей. В настоящем были одинаково живы отпечатки прошлого и зародыши будущих событий, особенно назревающих бурь и трагедий эпохи чартизма. События французской революции, наполеоновских войн, континентальной блокады, Ста дней, Ватерлоо сказывались на жизни многих людей во всей Европе. И сознание связи индивидуального и общего, личной судьбы и истории народов было важным результатом этих событий.
Возникновение исторического романа, исключительный успех романов Вальтера Скотта органически связаны с тем, что передумали и пережили миллионы людей того времени и что определяло их интересы.
Важное открытие Вальтера Скотта, непосредственного предшественника Бульзера, именно и заключалось в понимании того, что судьба отдельного человека — частица в истории народа, наделенная сознанием, волей, индивидуальным характером, не растворимая в целом и все же находящаяся во власти общего исторического движения.
Совершенно закономерно Вальтер Скотт перешел от историзма в понимании судьбы Уэверли или Равенсвуда к историзму в понимании современной ему жизни. Ведь в «Сент-Ронанских водах» (1824) в изображении быта небольшого городка, столкновения старого и нового, патриархально-феодального и буржуазного, в типах своих современников Вальтер Скотт не менее, а более историчен, чем в «Айвенго» или в «Квентине Дорварде».
Коренная разница между романами Вальтера Скотта и английским романом XVIII века не в том, что Дефо, Филдинг и Смоллет изображали современную им жизнь, а Вальтер Скотт в большинстве случаев изображал прошлое, а в том, что он был историчен, а они — нет. Конечно, типы, созданные Филдингом и Стерном, взяты из действительной жизни их времени. Но в этих романах судьба человека всецело зависит от обстоятельств частной жизни, от встреч с добрыми или злыми людьми, от силы воли и других проявлений индивидуального характера.
Постоянное место действия английского романа XVIII века — большая дорога, придорожный трактир, незнакомый город, куда только что прибыл герой, гостиница. Этот сервантесовский выход в широкий мир, особенно сознательно применяемый Филдингом, конечно расширяет возможности реалистического изображения жизни. Это разбивает рамки «семейного романа». Но включение широкого круга разнообразных людей не придает историзма, потому что всякое соприкосновение между собою персонажей романа все-таки остается в пределах их частной жизни и не связано с историей народа в целом. Поэтому и «человеческая природа» в образах Филдинга и Смоллета внеисторична.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу