Джейн Остин - Нортенгерское аббатство

– С вашей стороны это великодушно, – сказала растроганная Кэтрин.

– К чертям! Когда я что-то для друга делаю, терпеть не могу чувствительности.

У молодых леди спросили, куда они направляются, и, узнав о цели их прогулки, джентльмены решили проводить их до Эдгарс-Билдингс и засвидетельствовать свое почтение миссис Торп. Джеймс и Изабелла шли впереди. И последняя была настолько довольна своим жребием, так горячо старалась сделать эту прогулку приятной для человека, которого ей вдвойне рекомендовало родство с подругой и дружба с братом, и испытывала такие естественные, лишенные всякого притворства чувства, что, хотя на Мильсом-стрит они встретили и прошли мимо тех самых двух дерзких молодых джентльменов, она совсем не старалась привлечь к себе их внимание и обернулась к ним всего лишь три раза.

Джон Торп шел, разумеется, с Кэтрин и после нескольких минут молчания возобновил разговор о кабриолете:

– Быть может, мисс Морланд, кто-нибудь скажет вам, что это дешевая вещь. Но я мог продать ее через день на десять гиней дороже. Джексон из Ориэла предлагал мне шестьдесят тут же на месте, – это было при Морланле.

– Да, да, – сказал Морланд, услышав его слова. – Но вы забываете, что в цену входила лошадь.

– Лошадь?! Черта с два! Я бы не продал мою лошадь и за сто гиней. Вы любите, мисс Морланд, открытые экипажи?

– Да, конечно. Но я не припомню случая, чтобы я в них каталась. Хотя они мне очень нравятся.

– Отлично. Я буду катать вас в моем кабриолете каждое утро.

– Благодарю вас, – немного смутившись, ответила Кэтрин, не уверенная – прилично ли ей принять это приглашение.

– Завтра мы с вами едем на Лэнсдаун-Хилл.

– Благодарю вас. Но разве ваша лошадь не нуждается в отдыхе?

– В отдыхе?! Это после того, как она пробежала сегодня каких-нибудь двадцать три мили? Вздор! Нет ничего вреднее для лошадей, чем отдых. От него они мрут быстрее всего. Нет, нет, пока я здесь, она у меня каждый день будет тренироваться не меньше чем по четыре часа.

– Правда? – очень серьезно спросила Кэтрин. – Но ведь это же выйдет по сорок миль в день!

– Сорок, пятьдесят – какая разница? Значит, завтра – на Лэнсдаун-Хилл. Помните, я в вашем распоряжении!

– Как это будет чудесно! – обернувшись, сказала Изабелла. – Кэтрин, дорогая, я почти вам завидую. Но, Джон, я боюсь, третий седок у тебя может не поместиться.

– Третий? Как бы не так! Я прибыл в Бат не для того, чтобы катать здесь своих сестриц. Не правда ли – милое развлечение? О тебе, надеюсь, позаботится Морланд. Это вызвало обмен любезностями между шедшими впереди, но Кэтрин не расслышала подробностей и чем он закончился. Рассуждения ее спутника, исчерпав оживлявшую их тему, ограничивались теперь только краткими благоприятными или неодобрительными отзывами о внешности встречавшихся им по пути женщин. Со скромностью и почтительностью подобающими юной девице, которая не осмеливается иметь собственное мнение, отличное от мнения самоуверенного кавалера, особенно в отношении женской красоты, Кэтрин слушала и соглашалась сколько могла, пока не решилась переменить тему разговора, задав вопрос, давно вертевшийся у нее на языке:

– Мистер Торп, вы читали «Удольфо»?

– "Удольфо"? Бог мой, увольте. Я не читаю романов. У меня достаточно других дел.

Осекшаяся и сконфуженная Кэтрин хотела уже было принести извинения за неуместный вопрос. Но не успела она открыть рта, как он добавил:

– Романы полны вздора и чепухи. После «Тома Джонса» не было ни одного сколько-нибудь приличного – разве что «Монах». Я его недавно прочел. Все остальные – полнейшая чушь.

– Мне кажется, «Удольфо», если бы вы его прочитали, вам бы понравился. Он написан так увлекательно.

– Увольте, ей-богу. Уж кабы я согласился прочесть роман, то разве из сочиненных миссис Радклиф. Они хоть читаются с интересом, и в них есть какой-то смысл.

– Но ведь «Удольфо» сочинила миссис Радклиф, – нерешительно заметила Кэтрин, опасаясь его обидеть.

– Ничего подобного! Гм, разве? Ах да, ну конечно. Я имел в виду другую дурацкую книгу написанную той женщиной, из-за которой было столько разговоров и которая вышла замуж за французского эмигранта.

– Может быть, вы говорите о «Камилле»?

– Вот-вот, она самая. Какая чепуха – старик качается на качелях! Я как-то взял полистать первый том, да сразу смекнул, что его и читать не стоит. Впрочем, я догадался, что это за ерунда, еще раньше, когда узнал про ее замужество. Сразу сообразил, что в эту книгу нечего и заглядывать.