Лидия Зиновьева-Аннибал - Тридцать три урода. Сборник

Пущин стоит, не смея шевельнуться под ее руками, низко нагнув голову.

Аглая (возвращается к Ване, обнимает его за шею. Откинув голову, страстно). Ваня, ты меня желал, через всех меня?

Ваня (задыхаясь). Да. Теперь я знаю, что тебя ждал двенадцать лет.

Аглая (грустно, все глядя ему в глаза). Ваня, — я бедна! Ваня, приехала Анна. Когда? когда? не знаю. Тогда мои часы отставали. Она была бедна и мертва. Я сказала ей: Анна, вот моя грудь и все, чем так блистательно, так незаслуженно и избыточно она дышит. Возьми, Анна, все мое, чтобы оно стало твоим, чтобы ничего мне не осталось! И я стала нищею, как была она. Что нищей тебе дать? Хочешь, я дам тебе мою боль, залог моей новой любви? Моя боль — мой избыток. И вот еще тебе моя гаснущая красота. Бери меня! А… а… а… Еще никто не давал тебе такого подарка… На корабль! (Откидывается от него. Бежит. Еще останавливается, вся дрожащая.) Ваня, Ваня, поздно! Ваня, не поспеем! Ваня, корабль ушел!

Ваня (громко, задыхаясь, торопясь). Я был там, я видел их. Следил. Алешка еще раз околелым лежал. Сегодня утром проснулся, га… а… живуч и… бешен! Га… а… Сам — сюда, к тебе… примчался я, пес… Завтра в ночь корабль уходит… га… а… а… на корабль!

Оба (бегут). На корабль! На корабль!

Исчезают.

Пущин (глядит им долго вслед. Громко, твердо). Идите, мои бедные, ищите, спотыкайтесь, падайте, страдайте, слепые, и в слепоте пожирайте друг друга и дождевых червей. (Молчит долго. Закрыв лицо рукою, глухо.) Отречение, отречение — вот твой гимн, моя мысль!

Идет к своему фонарю. Берет его в руку, тихо движется по песку, вдоль воды, вслед за беглецами.

Занавес

Безлунная звездная ночь. Часть кормовой палубы большого корабля. В глубине сцены видна дуга борта. Влево — очертания большой мачты. Вправо — два входа в рубку. Первый вход завешен, второй открыт на трап. Фонари прикреплены кое-где.

Аглая всходит с лестницы на палубу. Ваня за нею. Несет корзину в одной руке, фонарик в другой. Аглая в черном дорожном платье, с сумочкой у кушака. Ваня в кожаной курточке и фуражке.

Ваня.Аглаечка, здесь. Вот канаты… (Ставит корзину и фонарь близ круга канатов.) Смолой пахнет… едко… (Нюхает жадно. Начинает вынимать из корзины бутылки и ставить их на палубу.) Палуба у них чище стола убрана. Здесь — пир. Садись. (Садится на канаты рядам. Ваня еще наклоняется к корзине.) И еды припас. Ешь, Аглаечка, ешь.

Аглая.Я не хочу есть.

Ваня.Ты не ела два дня… с тех пор как мы с тобой… ни до корабля, ни на корабле. Ты так умрешь… Ты так умрешь. Ешь.

Аглая (кротко). Видишь, я, наверное, скоро буду есть. Потерпи. Пока только не могу еще. Здесь в горле сдавливает.

Ваня.Ты умрешь… ты… (Злобно.) Ты нарочно!

Аглая.Нет, нет, я не могу нарочно. Я должна жить дольше насильно, потому что я — он. Это как бы он будет жить дольше во мне… до конца… до положенного конца.

Ваня.Все он!.. (Злобно.) Аглая, моя страсть не ревновала! Моя любовь ревнует. (Сдерживает себя.) Ну, дальше! Ну, к лучшему!

Аглая (сама с собой). «Вейся прозрачнее, пламень души» {140} .

Ваня.Будь наша, ну, будь ничья… Так. Только… (мрачно.), он ведь и не умрет вовсе, Аглаечка, я его вчера вечером подглядел, как мы с тобой на корабль взобрались, да ты схоронилась в нашей каютке. Таким огнищем из его глаз палило, даром что сегодня в ночь снова дохлым сковырнулся! Просне-ется!.. Это ты, Аглая, умрешь! Это он тебя своими звездами заворожил. Ты, ты, моя Аглаечка, от него умрешь! (Кричит от боли.) А… а… ненавистный! (Пьет жадно; потом резко.) Аглаечка! ну а вину тоже в горле отказ? (Наливает вино.) Пей, пей… Аглаечка, куда ты меня ведешь дальше? Отчего не даешь отдохнуть в своей любви?

Аглая.Я уже не та, что была, когда ты просил… когда я тебе дала свою любовь… Моя любовь уходит, уходит дальше.

Ваня.Дальше тебя?

Аглая (как бы про себя). Дальше, дальше… чтобы не было железного кольца для двоих, чтобы не было мертвого зеркала для мира, чтобы… (Слабеет и указывает на грудь.) Все здесь горит… (Еще слабеет.) Снести трудно.

Молчит, без сил продолжать, закрывает глаза.

Ваня (в суетливом испуге). Видишь — умрешь. (Подносит к ее сжатым губам стакан.) Пей, пей.

Аглая (приходит в себя усильем и отстраняет стакан. С упреком). Ваня, теперь скоро утро.