Редьярд Киплинг - Новый мост

— Ну, хорошо, проходите! мне некогда.

— Мне тоже некогда, — отвечал Перу, не смущаясь. — Можно мне теперь взять маленькую лодочку и проехать вдоль заграждений?

— Попробовать поддержать их руками? Они, кажется, достаточно тяжелы.

— Нет, сагиб. Дело в том, что на море нас трепало ветром на полном просторе. А здесь простора нет. Посмотрите, мы ввели реку в доки и засадили ее между каменными стенами.

Финдлейсон улыбнулся при этом: «мы»!

— Мы ее взнуздали и оседлали. Она теперь не то, что море, которое может биться сколько хочет по мягкому берегу. Матушка Гунга закована в цепи.

При этих словах голос его понизился до шопота.

— Перу, вы, пожалуй, еще больше моего видали свет. Скажите мне, только правду: в глубине души верите вы в матушку Гунгу?

— Я верю всему, что говорят наши священники. Лондон есть Лондон, сагиб; Сидней есть Сидней, и порт Дарвин — порт Дарвин. Так и матушка Гунга есть матушка Гунга, и, когда я возвращаюсь на ее берега, я это помню и поклоняюсь ей. В Лондоне я кланялся большому храму на берегу реки, потому что в нем живет Бог… Нет, я не возьму подушек в лодку.

Финдлейсон сел на лошадь и поехал к тому бунгало, которое он занимал вместе со своим помощником. Это помещение стало его родным домом за последние три года. Под его грубою тростниковою крышею жарился он знойным летом, мок во время дождей, дрожал от приступов лихорадки. Выбеленная стена за дверью была покрыта его небрежно набросанными рисунками и математическими выкладками, а следы, протоптанные на циновках веранды, указывали то место, по которому он одиноко расхаживал взад и вперед.

Для инженеров нет 8-часового рабочего дня, и они с Гичкоком даже ужинали не иначе, как готовые по первому призыву отправиться к исполнению своих обязанностей. Отдыхая с сигарами во рту, они прислушивались к жужжанию голосов в поселке, возраставшему по мере того, как партии рабочих уходили с берега и огоньки зажигались в домах.

— Перу поехал в вашей лодке вверх по реке. Он взял с собою своих двух племянников, сидит на руле и командует, точно капитан парохода, — сказал Гичкок.

— Это хорошо. Он последнее время что-то не спокоен. По-видимому, десять лет службы на британских и индийских судах должны бы выбить из него большую часть его религиозных представлений.

— Да так оно и есть, — смеясь, сказал Гичкок. — На днях я слышал, как он высказывал своему толстому гуру весьма атеистические взгляды. Перу отрицал действительность молитвы, он приглашал гуру прокатиться с собой по морю в бурю и посмотреть, сможет ли он остановить муссон.

— А между тем, попробуйте прогнать его гуру, и он тотчас же уйдет от нас. Он сейчас рассказывал мне, что, когда был в Лондоне, то молился собору св. Павла.

— А мне он рассказывал, что, когда был мальчиком и первый раз вошел в машинное отделение парохода, то стал молиться цилиндру низкого давления.

— Не дурной предмет для поклонения во всяком случае. Теперь он молится своим родным богам и все беспокоится, что подумает матушка Гунга, когда увидит перекинутый через нее мост. Кто там? — Темная фигура появилась в дверях и передала Гичкоку телеграмму.

— Она, я думаю, уже привыкла смотреть на ваш мост. Всего один листок. Это верно ответ Ралли по поводу новых заклепок… Господи, Боже! — Гичкок быстро вскочил.

— Что такое? — спросил Финдлейсон и взял листок. — Да, так вот что думает матушка Гунга, — сказал он, прочитав телеграмму. — Успокойтесь, юноша. Подумаем, что нам делать. Линия Муир, полчаса тому назад. «Наводнение в Рамгунге. Примите меры». Ну-с… час, два… в девять с половиной наводнение дойдет до Мелипур Гхоута и еше через семь, значит через шестнадцать с половиной, до Латоди, часов через пятнадцать оно будет у нас.

— Проклятие этой Рамгунге. В нее, как в водосточную трубу, вечно льется вода с гор! Финдлейсон, этого можно было ждать не раньше, как через два месяца, а левый берег еще не укреплен камнями. На целых два месяца раньше времени!

— Да и отчего это случилось, скажите пожалуйста? Я всего только 25 лет знаком с индийскими реками и ничего не понимаю. Вот другая телеграмма. — Финдлейсон развернул телеграмму. — Кокрен, канал Ганга. «Здесь сильные дожди. Плохо». Мог бы и не прибавлять последнего слова! Ну, больше нам ничего не нужно знать. Мы должны заставить рабочих работать всю ночь и очистить реку. Возьмите на себя восточный берег, а на середине мы встретимся. Все, что волны могут унести, надобно поставить ниже моста. По течению к нам и без того принесет много мелких судов, беда, если барки с камнями навалятся на быки моста. Что надобно убрать у вас на восточном берегу?