Джим Томпсон - На хвосте Техас

— Ах ты, скользкий сукин сын! Ты, т-ты, ты, ты... Ты сукин сын! — отреагировала Тидди и после этого прекратила попытки завязывать знакомства на стороне. Кто знает, на кого еще нарвешься? Она сидела в своей квартире, и иногда к ней забредал кто-нибудь из ее прежних клиентов, которым она еще подходила по возрастным меркам. Время от времени, когда интервалы между клиентами оказывались настолько велики, что становилось невтерпеж, Тидди предлагала себя рассыльным или разносчикам товаров, словом, любым парням, случайно оказавшимся у ее двери. Однажды даже хотела заполучить четырнадцатилетнего подростка, торгующего газетами, но этот сопляк завопил во всю глотку и побежал домой жаловаться родителям. Дело могло обернуться большими неприятностями, но, к счастью для Тидди, никто не стал обращать особого внимания на жалобы каких-то ниггеров.

Свежая после ванны, она стояла обнаженная перед зеркалом в гостиной и восхищалась своим телом, когда раздался стук в дверь. Это был осторожный, негромкий стук, какой обычно означал для нее появление мужчины. Тидди поспешно накинула халат, и все ее тело замерло в предвкушении. Сначала она приоткрыла дверь на дюйм, выглянула, а затем распахнула ее настежь. Тидди пришла в такой восторг, что громко рассмеялась.

Их было двое. Не один, а двое! И каких двое!

Черноволосые, с кожей оливкового цвета, молодые. На вид им можно было дать по двадцать, но вели они себя точь-в-точь как школьники. Белые льняные пиджаки излучали свежесть, ботинки сверкали, брюки привлекали внимание отутюженными складками. Несмотря на мальчишескую дурашливость и ребячество, в парнях тем не менее весьма основательно ощущалось нешуточное мужское начало. В том, что они вполне зрелые самцы, Тидди не сомневалась.

Она понятия не имела, кто бы их мог прислать. Но слухами, как известно, земля полнится, так какого черта ломать себе голову над тем, каким образом они здесь очутились? Главное, вот они, тепленькие, восхитительно свежие.

Фрэнки, задвинув на двери щеколду, захихикал и подмигнул Джонни. Тот, захихикав в ответ, подмигнул Фрэнки. Затем братья хором поприветствовали Тидди:

— Приветик!

— Привет! — отозвалась она.

— Приветик! — снова произнесли они.

И тут все трое дружно рассмеялись.

Тидди позволила халату соскользнуть на пол, бросила провокационный взгляд на гостей и поинтересовалась, кто же из них хотел бы пройти с нею в спальню первым. Парни заявили, что они привыкли все делать вместе, но Тидди скривила губки, посоветовала им быть паиньками, во всем слушаться свою мамочку, а потому трахать ее по очереди.

— Конечно, но мы можем одновременно и в хвост и в гриву, — возразил Джонни. — Ты что предпочитаешь, верх или низ?

— Низ, — ответил Фрэнки.

— И я тоже выбираю задницу, — сообщил Джонни.

— Эй, обождите минутку, — счастливо засмеялась Тидди. — Вы же не можете сразу оба заполучить мой зад?

Парни возразили, что могут, потому что ее задница — это именно то, зачем они сюда пришли.

Тидди вновь счастливо засмеялась:

— Я знаю, но вам придется для этого здорово извернуться. Видите ли, дорогие...

Не переставая подшучивать, парни надвинулись на нее. Потом, когда они подошли почти вплотную, каждый взял немного в сторону, и ей пришлось поворачиваться, чтобы видеть одного и другого. Таким образом получилось так, что Тидди смотрела на Джонни, когда к ней обратился Фрэнки.

— Как вышло, — спросил он, похохатывая, — что дырка в жопе у тебя начинается сразу же под носом?

— Что? — У Тидди отвисла челюсть.

— Он спрашивает, ты кто — гермик с сиськами? — хихикнул Джонни.

Тидди резко повернулась в его сторону:

— Эй, глядите-ка сюда оба! Разве не видите...

Внезапно Фрэнки врезал ей в живот. Тидди побледнела, позеленела, потом медленно склонилась пополам и рухнула на пол лицом вниз. Ее будто парализовало — даже застонать не было сил. Тидди все еще не произнесла ни звука, когда Джонни угостил ее энергичным пинком в задницу.

— Смотри, — загоготал он. — Зад-то сверху, так что мы оба не внакладе.

— Да она вся состоит из одной задницы, — отозвался Фрэнки. — Как тут отличить перед от зада? — Он схватил ее за волосы, приподнял голову и, приблизившись лицом почти вплотную к ее лицу, потребовал отвечать ему с полной откровенностью: — Скажи, ты ведь не баба в полном смысле этого слова? Признайся, ты одна из этих сучьих гермофродиток, не так ли?

— Нет, она точно баба, — хихикнул Фрэнки. — Видишь, сиськи висят.