Марк Твен - Любопытное приключение

— Всех ли главных заговорщиков я захватил?

— Нет, вы взяли всех, кроме тех, которые должны сойтись в № 166.

— Что означает: „Помни ХХХХ?“

Ответа нет.

— Какой пароль в № 166?

Ответа нет.

— Что значат эти ряды букв: ММММ и ФФФФ. Отвечай, или я опять тебя вздерну.

— Я никогда не отвечу. Я скор умру. Теперь делайте со мной, что хотите.

— Подумай о том, что ты говоришь, Уиклоу! Это твое последнее слово?

Он ответил твердо, без малейшего колебание в голосе:

— Последнее. Так же верно, как то, что я люблю мою оскорбленную страну и ненавижу все, что освещает это северное солнце, я скор умру, чем открою эти вещи.

Я опять вздернул его за пальцы. Сердце надрывалось слушать крики бедного создания, но больше мы ничего не могли ох него добиться. На все вопросы он отвечал одним и тем же стоном:

— Я могу умереть и хочу умереть, но никогда не скажу.

Нам оставалось только махнуть на него рукой. Мы убедились, что он действительно скорей умрет, чем расскажет. Поэтому его спустили и посадили под строжайший надзор.

Несколько часов ушло на телеграмму в Высший Департамент и на приготовление к вылазке в № 166.

Время было тревожное, ночь темная и холодная. Слухи разошлись и весь гарнизон был на-стороже. Караул был утроен и никто не мог двинуться в стенах форта и вне их, без того, чтобы не быть остановленным и не увидеть поднятого над головой своей мушкета. Однако, мы с Уэббом тревожились менее, чем прежде: заговорщики должны были теперь находиться в довольно стесненном положении, потому что столько их коноводов было в наших руках.

Я решил во-время придти в № 166-й, схватить Б. Б., дождаться на месте остальных и, как только они явятся, захватить их. Около четверти первого утра я вышел из крепости с полудюжиной храбрых дюжих союзных солдат. Уиклоу шел впереди, со связанными за спиной руками. Я сказал ему, что мы идем в № 166-й и что если окажется, что он опять наврал и провел нас, то он должен будет все равно показать нам настоящее место или потерпеть все последствия.

Мы, крадучись, приблизились к таверне. В маленькой конторе горел огонь, остальная часть дома была темная. Я попробовал наружную дверь. Она подалась и мы тихо вошли, заперев за собой. Затем мы сняли башмаки, и я направился к конторе, Там сидел немец-хозяин и спал в своем кресле. Я осторожно разбудил его и попросил снять сапоги и идти вперед нас, внушив ему в то же время не произносить ни звука. Он повиновался беспрекословно, но был, очевидно, страшно напуган. Я приказал ему вести нас в № 166-й. Мы тихо, как кошки, взошли на три или четыре лестницы. Дойдя до конца длинного коридора, мы приблизились к двери, сквозь стеклянную верхушку которой виднелся тусклый свет. Хозяин ощупал меня в темноте и сказал, что это № 166-й. Я толкнул дверь, она была заперта изнутри. Я шепотом отдал приказ одному из моих самых дюжих солдат; мы налегли на дверь своими широкими плечами и одним натиском сняли с петель. Передо мной мелькнула фигура в постели, голова потянулась к свечке, свет погас, и мы очутились в совершенной темноте. Одним прыжком я очутился на кровати и придавил коленями содержимое. Пленник мой свирепо барахтался, но я левой рукой сжал его шею, что было большою помощью моим коленям. Затем быстро вытащил револьвер, взвел курок и приложил холодную сталь к его щеке.

— Теперь зажгите кто-нибудь свет. Я крепко держу его.

Свет зажгли, пламя спички вспыхнуло, я взглянул на своего пленника и… клянусь св. Джорджем, это была молодая женщина!

Я выпустил и слез с кровати, сильно сконфуженный. Все глупо переглянулись друг с другом. Все растерялись, так был неожидан и внезапен этот сюрприз. Молодая женщина начала плакать, закутав лицо одеялом. Хозяин сказал смиренно:

— Моя дочь… Она сделала что-нибудь нехорошее, nicht wahr?

— Ваша дочь? Она ваша дочь?

— О, да, она моя дочь. Она только-что вернулась из Цинциннати, немножко больная.

— Проклятие! Этот мальчишка опять наврал. Это не тот 166-й No, это не Б. Б. Теперь, Уиклоу, ты приведешь нас к настоящему 166, или… Батюшки, где этот мальчик?

Сбежал! Верно, как дважды два четыре, и главное без всякого следа. Положение было неловкое. Я проклинал свою глупость: мне бы следовало привязать его в одному из людей… но теперь поздно было рассуждать. Что же мне делать при настоящих обстоятельствах, вот в чем вопрос? За всем тем эта девушка могла быть и Б. Б. Я не верил этому, но нельзя же было принимать недоверие за доказательство. Поэтому я, наконец, посадил моих людей в пустую комнату напротив № 166 и приказал хватать всех и каждого, кто приблизится к комнате девушки, и держать при себе хозяина под строжайшими надзором впредь до новых приказаний. Затем я поспешил назад в крепость посмотреть, все ли там в порядке.