Александр Хьелланн - Яд

Теплый полуденный час располагал школьников заниматься своими делами. Некоторые, впрочем, ничего не делали. Засунув руки в карманы, они сидели, устремив свой взор в пространство. Один ученик мирно спал, положив голову на руки. Другой, заставив себя книгами, списывал латинские слова. Третий, сидя у окна, пристально разглядывал четыре яблока в ректорском саду, размышляя о том, сколько яблок может расти на той стороне дерева, которую он не видит, и при этом решал задачу — с какой стороны ограды лучше всего перелезть в сад, когда стемнеет.

Два школьника, склонившись над большой картой Европы, плыли на кораблях, которых изображали две щепки, срезанные с парты. Над Ла-Маншем дул чертовски крепкий зюйд-вест, и поэтому корабли предпочли обогнуть Шотландию с севера. Но над Гибралтарским проливом хищно склонился третий школьник с длинным огрызком карандаша, который он обмакнул в чернила. Этот огрызок карандаша представлял собой алжирское пиратское судно.

Учитель Борринг, снова подув на перо, спросил:

— Ну? Так какие еще города?

И тут Толлейв неожиданно ответил:

— Намурр…

Почти все ученики в классе с удивлением посмотрели на ответившего. А один из школьников был настолько нетактичен, что тут же заглянул к Толлейву под парту, чтобы выяснить, нет ли у него на коленях учебника географии.

— Намюр, а не Намурр! — поправил учитель и, мельком бросив взгляд в лежащий перед ним учебник, добавил: — Нет, до твоего Намюра очередь еще не дошла! Ранее Намюра идут, представь себе, еще три города. Какие это три города? Ну, отвечай! Какие это города?

Но этим исчерпывались все познания Толлейва, и он теперь с тупым безразличием посматривал на учителя, который всякий раз, подув на перо, приговаривал: «Какие это города?»

Маленький Мариус, очевидно, закончил свою таинственную работу под партой. Он бросил какую-то вещь своему соседу, и тот в свою очередь отбросил полученное дальше. А сам Мариус закрыл свое лицо руками, и только его глаза следили за тем, что происходит в классе. Кругом ученики заулыбались. Всем были хорошо известны «крысы» Мариуса, которых он делал из голубого носового платка. Все признавали, что Мариус с удивительной ловкостью мастерит их, и особенно ему удаются крысиные уши и лапки.

Один из учеников, схватив голубую крысу за хвост, бросил ее на подоконник в тот самый момент, когда Абрахам подправлял свои солнечные часы. Это рассердило Абрахама, и он, не оборачиваясь, с раздражением отбросил от себя голубую крысу.

Но тут случилось непредвиденное происшествие. Голубая крыса Мариуса упала на Испанию и сбила на пол оба корабля и алжирского пирата. Владельцы этих трех кораблей, ведя упорный бой перед Гибралтарским проливом, подпрыгнули от неожиданности. И это заметное обстоятельство отвлекло учителя Борринга от его планомерного занятия.

— Что там такое? — спросил он.

И на это ученики хором ответили:

— Крыса…

Когда крыса Мариуса была за хвост поднята с полу, весь класс разразился хохотом. Но это рассердило учителя, и он брюзгливо сказал виновнику происшествия:

— Фу, Мариус! Опять ты со своими дурацкими крысами! Ведь ты уже вырос, и тебе пора бросить ребяческие шалости!

Смущенный Мариус, получив свой носовой платок, стал развязывать узлы. Но смех по временам охватывал школьника — ему казалось чрезвычайно смешным, что Абрахам отбросил крысу, даже не оглянувшись на класс.

Урок был на исходе. Учитель Борринг посмотрел на часы и бережно отложил в сторону свои обожаемые перья. Затем он с шумом защелкнул перочинный нож и сдул с кафедры весь оставшийся мусор. После чего, закрыв книгу, сказал:

— Нет, Толлейв, ты, как всегда, ничего не знаешь! — И тут, обратившись к соседу Толлейва, учитель торопливо сказал: — Может быть ты, Рейнерт, ответишь мне, какие города имеются в Бельгии, кроме Брюсселя? Только учти: Намюр уже назван. Ну, какие это города? Впрочем, конечно, и ты ничего не знаешь! Все вы, лентяи, слеплены из одного теста!

Сухим рассерженным тоном учитель назвал еще одну фамилию ученика, сидевшего на последней скамейке:

— Серенсен! А ты как? Какие города в Бельгии? Ну?

Приоткрыв дверь класса, школьный сторож возвестил:

— Уже был звонок…

— Ну, конечно! — воскликнул учитель Борринг. — Целый час мы зря потратили на лентяев, которые не желают учиться! Нет, тут нужна хорошенькая трепка! Будь моя воля — вы получили бы эту трепку от меня!

Склонившись над журналом, учитель стал выставлять неудовлетворительные отметки всем, кого он спрашивал. Затем, перекрывая шум, который поднялся в классе, он громко крикнул: