Михаил Попов - Цитадель тамплиеров

Перебравшись через ограду харчевни, шевалье тихо подошел к коновязи и пересчитал лошадей. Все на месте. Он собирался вернуться в свою комнату, но услышал шаги, которые не мог спутать ни с чьими. Он недооценил своего бывшего хозяина. Для этого обжоры и выпивохи служба все-таки — прежде всего. Сейчас влезет на коня и ускачет. Коня! Шевалье осмотрел лошадей; у одного из породистых жеребцов висела на морде торба с овсом. Решил барон покормить в дорогу своего друга.

Шевалье нырнул под брюхо жеребцу и ассасинским кинжалом надрезал подпругу. Успел!

Барон, подойдя, снял торбу, отвязал повод от коновязи, подвел коня к валуну с плоским верхом, которым здесь пользовались, и взобрался в седло. Похлопал коня по шее, что-то пробормотал ему на ухо, тронул поводья и миновал ворота. Через несколько мгновений раздались вскрик и тяжелый удар о землю. Выбежавший из ворот шевалье тотчас определил — он убился. Шевалье с трудом перевернул тяжелую тушу и воткнул ему позолоченный нож в затылок.

Затем он стремительно и бесшумно вернулся во двор, отвязал своего коня и, не седлая его, выехал на освещенную луной дорогу. Возле трупа, впрочем, остановился, так как явилась новая мысль. Он нагнулся, вырвал кинжал и спрятал в пояс.

К утру де Труа загнал своего коня. Ему повезло: это случилось возле постоялого двора. Там он за небольшие деньги раздобыл довольно крепкую арабскую кобылу. Ей была недоступна стремительная иноходь сельджукского жеребца, брошенного у раскаленной тропы. Но шевалье доволен был ее мягкой, неутомимой рысью, и на рассвете следующего дня, весь в тяжелой известковой пыли, он въехал в южные ворота Иерусалима.

Он тотчас направился к капитулу и велел доложить о себе брату Гийому. Однако стражники о таком не слыхали и позвали начальника, но и тот понятия не имел о монахе.

Находясь в замешательстве, де Труа вернулся в капеллу де Борже. Приор встретил его более чем сдержанно.

— Ваша келья занята, брат Реми. Не возражаете ли отдохнуть в помещении кордегардии?

Возражать шевалье не стал.

Когда он проснулся, рядом уже сидел юноша с постным лицом.

— Вас ждут, господин, — сказал он.

Через час он опять гулял с братом Гийомом под платанами. Шевалье терялся в догадках, кто он такой, брат Гийом? И почему общается с ним исключительно в этой роще вне помещений капитула, как бы не подпуская его к каким-то секретам жизни храмовников.

Шевалье де Труа напрямик спросил об этом монаха. Тот не смутился.

— Что ж, брат Реми, вы поняли правильно. Не все вновь принятые в орден рыцари одинаково посвящены в его тайны. Вы их узнаете постепенно. В этом есть большой смысл. Очередной шаг вам предстоит сделать в любой момент, хоть сегодня, а может — никогда.

Шевалье на минуту задумался.

— Вы не спрашиваете, как я выполнил получение.

Монах пожал плечами.

— Зачем спрашивать? Если бы что-то не получилось, вы начали бы разговор с оправданий. А что касается инцидента со стражей… Все просто. Я не ждал вас так рано, и была предупреждена дневная стража, а вы приехали на рассвете. Кстати, отчего такая спешка?

— Рвение, — быстро ответил де Труа, — я понимаю, насколько не дворянская черта — исполнительность, но…

— Не надо извиняться, когда не за что. Вы хорошо все сделали, а у нас немногие могут сделать что-то, хотя бы посредственно.

Шевалье ощутил в словах монаха едва уловимую двусмысленность. Или ему почудилось?

— Барон де Кренье ничего не передал на словах? — спросил брат Гийом.

— Нет, мы говорили с ним очень недолго! Может быть, он не успел.

— Впрочем, он и не должен был… — Вновь брат Гийом добрался до обомшелой стены капитула и с наслаждением грелся на солнце. — Возвращаюсь к теме наших тайн. Сегодня вечером вы, в числе еще нескольких десятков братьев, пройдете посвящение второй степени и узнаете, что представляет наш орден на самом деле.

«Ну вот», — подумал шевалье, погружая ладони в горячий мох.

— После этого мы сможем беседовать не только в этой роще.

— Благодарю вас, — сказал шевалье.

— Собственно говоря, благодарить вам некого, ибо сошлись некоторые обстоятельства. Да, обстоятельства. Хотите узнать, какие?

Шевалье скованно кивнул.

— Месяц назад умер граф де Торрож, Великий магистр нашего ордена.

— Я не знал.

— А об этом никто не знает. О его смерти будет объявлено сегодня на заседании великого капитула, где состоятся выборы нового Великого магистра. Месяц ушел на подготовку собрания европейских магистров ордена. Это главная причина, побудившая нас приобщить к делам ордена новых отличившихся и достойных рыцарей. Вас торжественно посвятят… За час до полуночи вы должны быть здесь в полном рыцарском облачении.