Гурам Батиашвили - Человек из Вавилона

Но это не остановило Базазу. Он взошел на возвышение и обратился к духовному отцу евреев:

— Нынче дело обстоит так, хахам Абрам, ежели мы не проявим благоразумия, то к десяткам вдов и сирот, возможно, прибавятся и наши жены с детьми. У меня плохие вести, дай мне сказать! — И прежде чем хахам Абрам сообразил, что ответить, обратился к пастве: — Досточтимые и достохвальные люди! Нам грозит огромная опасность, и это привело меня сюда, на это возвышение. — В молельне воцарилась мертвая тишина — верующих потрясло это вступление. — Дело вот в чем: в любую минуту сюда или в наши дома может ворваться разъяренный люд и все тут перебить. — Иорам умолк, перевел дух и продолжал: — Плохи наши дела, люди, давайте встанем…

— Не томи уже, говори, в чем дело! — крикнул Намтала.

— Что случилось, Иорам, почему ты нас пугаешь? — это был Исакия, «Петхум».

— А ну спускайся оттуда! Когда это было, чтобы врывались в молельню?! — Иаков понял, Базаза что-то затевает.

Иорам поднял правую руку:

— Успокойтесь, люди, сейчас вы все поймете, а когда поймете, увидите, что натворили наши же соплеменники, — Базаза повысил голос, — и снова наши, наш человек пожертвовал всеми нами, и снова наш человек, иудей, способствует истреблению еврейства Грузии! Вы, верно, слышали, что царя-супруга привезли из дальней страны. Наша великая царица взяла его в мужья, но, увы! Царь-супруг, оказывается, любит мальчиков, мужчин. Царице подсунули извращенца!

Поднялся страшный шум.

— Что ты болтаешь, Базаза?!

— Он не в своем уме!

— И это выяснилось сейчас? Он уже два года как царь-супруг!

— Как ты смеешь говорить такое о царице?

— Умолкни, сейчас же умолкни!

— Люди, послушайте меня! — В голосе Иорама прозвучали нотки злости: — Вы можете верить или не верить, но сегодня утром царица Грузии Тамар велела изгнать Боголюбского из страны, — голос его сорвался на крик, и он гневно оглядел собравшихся, — царица изгнала своего супруга, и все грузины сейчас задаются вопросом, кто привез в Грузию такого зятя, кто избрал его супругом царицы? Кто обрек Грузию на подобную участь, как вы думаете, кто? — крикнул Базаза, глядя на потрясенную паству. — Вы прекрасно знаете, кто довел нас до такой беды, это Занкан Зорабабели, Занкан Зорабабели не пощадил Грузию! Занкан ничем не брезгует, лишь бы возвыситься над нами, он одурачил царицу Грузии, а с нами что сделает, люди?! Он ввел в обман нашу царицу и собирается уничтожить всех нас! Грузины говорят, что наказать надо не одного человека, а все еврейство Грузии! Идите, спешите позаботиться о своих семьях, возможно, именно в этот момент ваши дома разоряют!

На какой-то миг воцарилось молчание, а потом все зашумели, загалдели, бросились к выходу. Хахам Абрам взглянул на Занкана — правая рука с Торой лежала на колене, левая упиралась в бок. Он сидел, выпрямившись. В глазах стояла печаль.

— Люди! — крикнул Базаза. — Куда вы бежите?! — Остававшиеся в молельне повернулись к Иораму. — Вы что, хотите схватиться с отчаявшимися, опозоренными грузинами? А что потом? Ну переломаем друг другу руки и ноги! А дальше? Уйдем с этой земли? Соберем манатки — и айда куда глаза глядят?! И все это из-за одного человека, Занкана Зорабабели?!

— А что нам делать?

— Как нам быть?

— Где выход, Иорам?

— Есть выход, который принесет нам мир, а мир — это спасение, так было всегда, так и будет!

— Говори!

— Объясни, посоветуй!

— Спаси нас, Иорам, и Господь воздаст тебе! — кричали Базазе насмерть перепуганные евреи, а хахам потрясенный смотрел на свою паству и не узнавал ее — она никогда не выглядела такой глупой и беспомощной.

Базаза, похоже, был очень доволен собой — он почувствовал, что стал полновластным хозяином толпы. В эти минуты все верующие были покорными ему овцами. Это придало ему сил, и он во весь голос заявил:

— Есть путь к спасению: мы сейчас же, немедленно должны отказаться от Занкана Зорабабели и объявить во всеуслышание, что Занкан Зорабабели отныне не является членом нашей общины! Если мы сейчас же отречемся от него, мы сможем предотвратить столкновение, сможем отвести от наших семей угрозу разорения. Это единственный путь, евреи!

Хахам Абрам почувствовал слабость в коленях.

— Не нужен он нам, мы отказываемся от него! — крикнул кто-то.

— Пусть немедленно убирается отсюда! — поддержал его другой.

Базаза горящими глазами обводил молельню.

— Весь город должен немедленно узнать, что Занкан отныне не наш соплеменник! Так и только так спасем мы наши семьи! Отсечение, отсечение!