Эдвард Радзинский: Похищенное дело. Распутин

Сколько Романовых подписало это прошение! И сколько их погибнет… Но Дмитрий, благодаря ссылке, от которой они так просили его избавить, уцелеет.

В Персии Дмитрий не забывал о Юсупове. «Мой дорогой, мой любимый, мой верный друг, – писал он Феликсу. – Я могу сказать без страха впасть в крайности – мой самый дорогой друг!..»

И Феликс честно и верно продолжал придерживаться обговоренной версии. Но в самом начале 1917 года он отправил своей теще – сестре царя Ксении – странное письмо, в котором писал о некоем благородном убийце… но не о себе: «2 января… Меня ужасно мучает мысль, что императрица Мария Федоровна и ты будете считать того человека, который это сделал, за убийцу и преступника… Как бы вы ни сознавали правоту этого поступка и причины, побудившие совершить его, у вас в глубине души будет чувство: а все-таки он убийца… Зная хорошо все то, что этот человек совершил до, во время и после, я могу совершенно определенно сказать, что он не убийца, а был только орудием провидения… которое помогло ему исполнить свой долг перед родиной и царем, уничтожив ту злую дьявольскую силу, бывшую позором для России…»

Укрывшись в Царском Селе, царица и Вырубова ждали продолжения кровопролития, дальнейшей мести великих князей. Было ли это пустыми страхами? Ответ – в дневнике великого князя Николая Михайловича.

«Все, что они (убийцы Распутина. – Э. Р. ) совершили… безусловно полумера, так как надо обязательно покончить и с Александрой Федоровной, и с Протопоповым… Вот видите, снова у меня мелькают замыслы убийства, не вполне определенные, но логически необходимые, а иначе может быть хуже, чем было… голова идет кругом… Графиня Бобринская, Миша Шаховской (князь. – Э. Р. ) меня пугают, возбуждают, умоляют действовать, но как? С кем? Ведь одному немыслимо!.. Между тем идет время, а с их отъездом… я других исполнителей почти не вижу. Но ей-ей, я не из породы эстетов, и еще менее убийц… надо выбраться на чистый воздух, скорее бы на охоту в леса, а здесь, живя в возбуждении, я натворю и наговорю глупости…»

Итак, «логически необходимо» было убить и Государыню всея Руси. И об этом пишет великий князь, жалея, что «других исполнителей» после высылки убийц Распутина он не видит и не знает, «как и с кем» это осуществить!

Так что мысли о продолжении кровопролития, о новом заговоре бродили в самых высоких головах! И не случайно Николай Михайлович под Новый год был выслан в свое поместье Грушевку – «на чистый воздух». И не зря Аликс умоляла вернуться мужа, не зря она спасала в своем дворце Подругу…

Отправляясь в ссылку, Николай Михайлович встретил в вагоне (что тоже вряд ли случайно) двух видных деятелей думской оппозиции – монархиста Шульгина (который через два с небольшим месяца примет отречение Николая) и фабриканта Терещенко (который станет министром Временного правительства). И записал в дневнике: «Терещенко уверен: через месяц все лопнет, и я вернусь из ссылки. Дай-то Бог!.. Но какая злоба у этих двух людей… оба в один голос говорят о возможности цареубийства! Что за времена… что за проклятие обрушилось на Россию!» Так они размышляли: великий князь – об убийстве царицы, думские лидеры – о возможном убийстве царя… Все это уже носилось в воздухе.

И царя об этом предупредили. 10 февраля, перед отъездом в Ставку, царь принял друга детства и юности – великого князя Александра Михайловича, родного брата Николая Михайловича. И он сказал Ники слова пророческие: «События показывают, что твои советчики продолжают вести Россию и, следовательно, тебя к неминуемой гибели…»

Но царь их не услышал.

22 февраля Николай в последний раз – императором – покинул любимое Царское Село.

В поезде его, как всегда, ждало письмо Аликс: «22 февраля 1917… Какое ужасное время мы теперь переживаем… Еще тяжелее его переносить в разлуке – нельзя приласкать тебя, когда ты выглядишь таким усталым и измученным…»

Она по-прежнему жила встречами с «Нашим Другом». Только теперь это были встречи на его могиле… «Что я могу сделать? Только молиться и молиться… Наш дорогой Друг в ином мире тоже молится за тебя, так Он еще ближе к нам… Но все же как хочется услышать Его утешающий и ободряющий голос!.. Да хранят тебя светлые ангелы, Христос да будет с тобой, и Пречистая Дева да не оставит тебя! Наш Друг поручил нас ее знамени…»

Теперь они часто ходили на его могилу – царица, Подруга и великие княжны. И стены строящейся церкви защищали их от чужих глаз…