Александр Быков - Чепель. Славное сердце

Звёзды загорались и гасли, летели, светя, одни тускло и красновато, другие ярко и огненно. Пробуждали летящие звёзды мечты и желания, сыпались с божьего неба прямо над головою то редким, то частым дождём.

Наверное, люди, уходя отсюда в вечность, присоединяются к Своим — там наверху. Там ждёт их светлая семья: любящие отец и мама, деды и бабушки и все предки, и прежде ушедшие родные и близкие, и любимые… а после — и дети, и внуки… И там их души светятся всегда, и в темноте ночной мы их всех видим. А они смотрят на нас.

Светлые души эти стояли на небе великим безконечным хороводом, которому люди в простоте своей дали название Млечного Пути. Стояли семьями, родами, племенами, большие и малые, с именами и безвестные, наблюдая вселенскую игру в рождение и смерть, славу и забвение. Отдельные блистали особенно удивительно, будто в величии и славе блистают земные князья, цари, короли. Только земные величие и слава быстротечны, и люди смертны, а небесные величие и слава ВЕЧНЫ.

Надо только поднять взор и смотреть. И на твоих глазах светлые души небесного воинства дают в небесах представление, совершают таинство, если не смысл, то значительность которого, доступна и понятна всякому.

Некие звёзды горят сильно, неизменно, бывают видимы и сквозь облака, и сквозь утренний свет затмевающего их дневного светила. Они указатели для всех, кто в пути, кто ищет цель свою, свою дорогу. Они — маяки, ориентиры. Как вожди, любящие свой Народ, как ведуны, прорекающие Истину.

Некие звёзды, хотя и не путеводны, стоят ровно и притягивают взгляд, светят каким-нибудь удивительным светом — розовым, лиловым, голубым…

Другие звёзды переменчивы, то сильнее видимы, то вроде бы их нет. И нет на них надежды в поисках пути.

А некоторых звёзд вроде и не было вовсе, и вдруг р-раз! — и пронеслась над всем человечеством огненным знаком, и всем видно. Как будто Бог дал ей вдруг и волю, и силу, и свободу, и сказал: «Твоё время пришло! Лети и свети!». И звезда летит, горит, сгорает, отдав все силы, и умирает, исполнив своё предназначение, благодарная за свою короткую, но заметную жизнь, за свою судьбу, пусть не понятную ей самой, но данную ей для чего-то Богом.

Так и человек иногда бывает не виден, не заметен, не известен, но повернётся вселенский хоровод новой стороной, и человек этот заблестит яркою, прекрасною звездою. Иногда нет. У всех звёзд и людей разная судьба.

…Вот ещё одна небесная посланница полетела радостная через пространство, пела песню в вышине, пронзала облака, светила, рассыпала красивые искры, несла весточку.

Внизу ночи — лес, река, небольшой туман по ложбинам, поселение людское. Выбрала нужный дом. Стукнула легонько в дерновую крышу. Капелькой-слезою небесного металла скатилась на дорожку у входа.

Дружина не вся спала. Три десятка воинов вместе с князем, с воеводою, с другими княжескими ближниками уехали сегодня утром к истокам Мухавецким. На ловлю кабана. Кабаны повыходили к речкам — жара. Там сейчас князь с другими охотниками ночевали в шатрах и у костров.

Кроме того, а может и наперво, стали досаждать местным жителям волки. Может и Косматая звезда виновата, может и чары волховские, может волкодлаки-оборотни ищут добычи в волчьем обличье. А быстрее всего за прошлый год много наплодилось, а нынче оголодали и обнаглели — выходят на людей, несмотря, что уже и весна и дичь в лесу есть.

А дружину и в жару надо кормить, и среди мирного дня выучку военную обновлять князю как никому другому положено.

Истоки Мухавецкие — это где сливаются малые речки — там добыча всегда богатая. Болотца небольшие, леса не дремучие, светлые. Подлеска много, свежей травушки-муравушки полно, благо, что вся весна и с дождями, и с грозами — не как последние три дня. Поселение там рядом — Деречин* — так и называется, «где речки». И лес невысокий на песчине*. Рядом с тем селением, кстати, недалёко, в светлом кленовом пролеске в доме у столетнего дуба, живёт дед Буривой. О нём будет особый разговор.

Большая часть дружины — около семи с половиной сотен — спали по домам, как и положено дружинным людям после ратных и мирных трудов. Часть воинов, отряженная на охрану княжьего дома, крепости, посёлка и подступов к нему, бдили, глаз не смыкали, задирая иногда головы к звездопаду, и размышляли кто о вечности, кто о судьбе, кто о завтрашнем дне, кто о вчерашнем, кто о шорохах ночных. Здесь, в охранной избе четыре десятка воев дожидались своей караульной очереди.