Виктор Поротников - Побоище князя Игоря. Новая повесть о Полку Игореве

Игорь и Агафья, решив, что случай им благоприятствует, утратили обычную осторожность.

Изнывающие от страсти любовники проникли в комнатушку Пелагеи, хотя знали, что спальня княгини находится за стенкой. Всё происходило при свете дня. Игорь и Агафья поначалу хотели лишь поласкать друг друга без опаски и разойтись до ночи. Однако единение рук и губ пробудило в них столь неудержимое желание вкусить более сильное наслаждение, что они и не заметили, как оказались без одежд на чужой постели.

Привыкшие всё делать быстро, на этот раз Игорь и Агафья захотели продлить удовольствие, полагая, что запертая на крючок дверь убережёт их от внезапного вторжения. К тому же перед этим у них был вынужденный большой перерыв в ласках.

Два нагих тела пребывали в недвусмысленной позе, когда на пороге светлицы возникла Манефа с ножом в руке, которым она сняла крючок с петли, просунув его в узкую щель между дверью и косяком. Из-за плеча Манефы выглядывало любопытное веснушчатое лицо одной из её рабынь.

— А мне Боженка молвит, что из светёлки Пелагеиной стоны какие-то доносятся, — громко сказала княгиня. — Так вот кто тут стонет! Не обессудьте, голубки, что нарушаю ваше уединение.

Увидев княгиню, Агафья испуганно вскрикнула, в ужасе закрыла лицо руками.

Игорь, тяжело дыша, уселся на край постели, не смея взглянуть на мать. Торопливым движением он прикрыл одеялом свою наготу.

— Ступай прочь, Боженка, — бросила Манефа служанке. — Гляди, никому ни слова, коль не хочешь битой быть!

Рабыня мигом исчезла.

— Нехорошо, сыне, — осуждающе произнесла княгиня. — Супруга твоя почти в беспамятстве лежит, а ты в это время прелюбодействуешь. И с кем?! С женой брата! Видел бы такое отец твой!

Манефа тяжело вздохнула и вышла, затворив за собой дверь.

Олегу княгиня ничего не сказала и внешне была всё так же приветлива с Агафьей. Однако в настроении Манефы случилась резкая перемена. Если до этого ей нравилось опекать Игоря, то теперь она в разговорах с Олегом и его думными боярами постоянно настаивала на том, что пора дать Игорю стол княжеский.

— В волости твоей, Олег, городов хватает помимо Новгорода-Северского, — говорила княгиня. — Вот и дай ему в удел Курск иль Трубчевск либо городок Рыльск. Пора Игорю в княжескую багряницу рядиться, засиделся он под боком у брата.

— Не к лицу Игорю в Рыльске князем сидеть, шибко мал сей городок, — размышляя вслух, ответил Олег. — И Трубчевск не многим больше Рыльска. Курск славный город, но стоит на самой степной границе, чтоб сидеть там князем, нужно опытным воителем быть: половцы враг опасный. Дам-ка я Игорю Путивль, где сам княжил когда-то.

Манефа одобрила такое решение. Путивль город не маленький и укреплён хорошо. И от Новгорода-Северского недалече.

Когда Ефросинья оправилась от болезни, Игорь с супругой перебрались в Путивль. Олег выделил брату из своей младшей дружины [52] Младшая дружина — состояла из гридней и княжеских отроков. тридцать молодых воинов, каждый из которых имел коня и полное вооружение.

Стояли трескучие рождественские морозы. Над Путивлем плыл торжественный колокольный звон, возвещающий о том, что в далёком-далёком прошлом в этот день сын Божий пришёл на землю.

Из высокого окна княжеского терема были видны крыши домов, укрытые снегом, деревянные маковки церквей с православными крестами. Хоромы бояр теснились ближе к детинцу, жилища людей небогатых расползлись по склонам холма и вдоль оврага до самых крепостных стен.

Олегов посадник, перед тем как покинуть Путивль, показал Игорю всё имение: кладовые, медовухи, конюшни, амбары... Челядь с любопытством взирала на молодого князя и на его безусых дружинников. Рабыни шептались украдкой, разглядывая свою юную госпожу — Ефросинью.

«Ну вот и я стал князем!» — с горделивым самодовольством подумал Игорь, первый раз усевшись на княжеский трон с высокой спинкой и узкими подлокотниками.

Путивльские бояре, знакомясь со своим князем, незаметно подмечали для себя все его достоинства и недостатки. Потом судачили между собой:

— Хоть и молод князь наш, но не глуп. С первого дня своего вокняжения все недоимки простил и всех должников из кабалы вызволил. По всему видать, хочет милосердным в народе прослыть.

— Не глуп, говоришь! А монахов бродячих зачем привечает?

— Так книги они ему переписывают.

— Ишь какой! Бороды ещё не отрастил, а уже мудрым стать хочет.

— Игорь не столько монахов привечает, сколь отроков смышлёных к себе в дружину набрал. И как их воинскому ремеслу обучает, видели?