Виктор Поротников - Побоище князя Игоря. Новая повесть о Полку Игореве

А ты, брат мой, не навестил жену Игоря и сыновей его, не утешил их. Не пригласил в гости жену Всеволода и мать Святослава Ольговича потому, что вместе с Игорем затевал это дело и часть вины за случившееся на тебе лежит.

— Не было у меня сговора с Игорем, — вскричал Ярослав. — Богом клянусь, не было!

— Замолчь! — Святослав грохнул по столу кулаком. — Ты Игорю ковуев дал во главе с Ольстином и сам в поход собирался, да перетрусил в последний момент. Теперь храбрецы лежат в чужой земле либо в колодках рабских прозябают, а ты, как Иуда, отрекаешься от них, будто не пил ты с ними заздравные чаши.

В покой, наклонив голову в низких дверях, без стука вошла статная женщина в длинном белом платье из блестящей византийской бебряни [107] Бебрянь — шёлк особой выделки. , расцвеченном голубыми цветами. Это была супруга Святослава Радомея, дочь полоцкого князя Василька Святославича.

— Поберёг бы себя, свет мой, — тихим, грудным голосом промолвила княгиня, подходя к мужу. — Ты уже не в тех летах, чтобы так горячиться. Да и слова для своего брата как об стенку горох. — Радомея с неприязнью взглянула на Ярослава.

— Ярослав нарочно спровадил Игоря в поход к Лукоморью, ибо мешал он ему, — добавила княгиня. — О том многие говорят в Чернигове.

— Ярослав побледнел, вскочил.

— Что ты молвишь такое, княгиня?! — забормотал он. — Игорь сам себе долю выбрал. Его это был замысел, а не мой!

— Кто это подтвердит, брат, — заметил Святослав, — ведь никто из Игорева войска не спасся.

— Ольстин спасся. Он подтвердит!

— Ольстин прихвостень твой, — возразил Святослав, — ему веры нет.

— Гонец у меня был из Путивля, сказывал, дружинник Игорев по имени Вышеслав в Путивле объявился и с ним ещё один воин, — торопливо заговорил Ярослав. — Вышеслав этот был дружен с Игорем, все тайны его знал. Он подтвердит мою правоту.

— Зачем приезжал гонец из Путивля? — спросил Святослав.

— Помощи просил против поганых, коль нагрянут.

— Ну а ты что?

— Обещал пособить. Но пока тихо.

— Гляди, Ярослав, коль проведаю, что через твоё коварство сгинуло войско Игорево, не быть тебе черниговским князем, — пригрозил Святослав. — Завтра же гонца отправь за этим Вышеславом. Я сам с ним потолкую.

— Не верь Ярославу, свет мой, — вставила Радомея. — Лучше своего человека пошли в Путивль, эдак надёжнее будет.

Святослав встал из-за стола и нежно приобнял супругу за плечи.

— Может, тебя в Чернигове посадить, лада моя? — с ласковой улыбкой проговорил он. — Тогда бы я спал спокойно. Ох и времена настали, никому верить нельзя! — ворчливо добавил Святослав.

Оставшись один, Ярослав какое-то время нервно ходил по светлице от окна в глубокой нише стены до двери и обратно. Он чувствовал себя загнанным зверем, которого обложили охотники со всех сторон. Бояре черниговские давно зуб точат, не любо им, что князь у них такой невоинственный. Охотнее приняли бы к себе Игоря. Теперь, когда Игорь сгинул в степях, мужи черниговские ужо нашепчут Святославу гадостей, а тот охотно поверит всему, ибо сам обвиняет брата своего в Иудином грехе.

Один верный человек у Ярослава — Ольстин. А вдруг и он что-то замышляет?

От такой мысли Ярославу совсем поплохело. Надо немедленно повидаться с Ольстином, решил он, допытаться, всю ли правду он ему сказал о битве на Каяле-реке. Но кого послать за Ольстином? Дворец полон людей Святослава, которому мигом донесут, что брат его встречался с Ольстином на ночь глядя.

«Принесла нелёгкая Святослава, — злился Ярослав, — плыл бы из Любеча в свой Киев! Сам припёрся и жену привёз со всей челядью и дружиной! Теперь я как затворник в собственном дворце! И впрямь, никому верить нельзя».

Погоревав в одиночестве, Ярослав отправился в опочивальню, успокоив себя тем, что утром Ольстин придёт к нему сам.

В опочивальне Ярослава дожидались две юные наложницы, дочери местного торговца мёдом и воском, который таким образом пытался подружиться с черниговским князем.

Девушки были ещё совсем юны. Старшей было шестнадцать лет, младшей — четырнадцать. Однако за те три месяца, что они провели во дворце, а вернее, в ложнице князя, ими были усвоены все формы бесстыдства. Проказницы уже знали, что особенно нравится Ярославу, поэтому и на сей раз встретили своего господина совершенно нагими, распустив длинные Полосы по плечам.

Старшая, развалившись на ложе, бесстыдно развела в стороны полные бедра и поглаживала розовыми пальчиками свои гениталии, украшенные небольшим мыском рыжеватых вьющихся волос. Ярослав прозвал старшую Рыжей. Младшая принялась раздевать князя, усадив его так, чтобы он видел телодвижения её сестры.