Александр Майборода - Последняя амазонка

— Итак, Тмутараканский край в наших руках, — объявил он и спросил: — но что нам делать дальше?

Князь Святозар проанализировал ситуацию:

— Через наши земли пролегает путь в Таврию, где находятся владения хазар. Совсем недавно они подавляли там восстание. В степях между Доном и Днестром кочуют дикие мадьяры, а с востока хазар жмут печенеги. Поэтому хазары вряд ли оставят нас в покое. Войско у них сильное.

— Недавно у Белой Вежи мы уже разбили их войско, — напомнил князь Вячеслав.

— Да, давно уже никто не бил хазар, и хазары считались непобедимыми, — сказал князь Святозар, — но, видно, всему приходит конец. Неделю назад в наши земли хлынул поток иудеев из хазарских городов.

Гостомысл поднял брови:

— Что произошло?

— Они рассказывают, что хазарский каган по настоянию бека принял иудейскую веру. Это вызвало недовольство вождей тюркских и аланских племен. Тогда верховный правитель бек Абадия попытался убить их на пиру, на который он их созвал. Но вождь тюрков Барсбек сумел уйти. По его призыву в хазарских городах стали убивать иудеев, и Барсбек сейчас собирает войско, чтобы напасть на Атиль, — сообщил князь Святозар.

— Это хорошее известие, — радостно сказал Гостомысл. — Междоусобица среди хазар поможет нам оставить за собой Тмутаракань.

— Сейчас хазарам не до нас, но когда Абадия разобьет Барсбека, он придет к нам. Несколько лет назад он жестоко покарал армян за то, что те отравили его дочь. В армянских городах были убиты все, даже дети. Абадия очень жесток. Для него люди другой веры — хуже диких животных, — сказал Святозар.

— Что ты предлагаешь? — спросил Гостомысл.

— Надо идти на Атиль и брать кагана в плен. Пусть он будет у нас в заложниках, — вмешался воевода Медвежья лапа.

— Нельзя делать этого, — возразил князь Святозар, — каган у хазар — как Бог. Они не могут оставить кагана в чужих руках. Это их только объединит.

— Брать нельзя и не брать тоже нельзя. И что же делать? — повторил вопрос Гостомысл.

— Атиль нужно взять. Но кагана не трогать. Тогда бек Абадия вынужден будет заключить мир с нами, на наших условиях, — сказал князь Святозар.

— А как же Барсбек? — спросил Медвежья лапа. — Наверное, он уже стоит под стенами Атиля?

— С Барсбеком надо договариваться. Но, думаю, если Барсбек возьмет Атиль, то нам от этого будет хуже. Барсбек — мусульманин и ему помогут арабы. Взятие мусульманином Атиля откроет им путь в наши земли, — сказал князь Святозар.

— Понятно, — сказал Гостомысл, — надо идти к Атилю. Когда Барсбек увидит нас, то он будет вынужден уйти. Только надо подождать, когда хазары обескровят друг друга во взаимной борьбе.

Гостомысл обратился к князю Святозару:

— Говорят, на пути лежит пустыня? Сколько идти до Атиля?

— Всадник пройдет за три дня. А пустыня нам не страшна. До половины пути будет река, там немного пустыни, но мы знаем все колодцы, — сказал князь Святозар.

— Хорошо. Теперь спросим богов, что они говорят, — сказал Гостомысл и приказал: — Позовите волхвов.

Действительно, по пути оказалось много рек и озер, которые изобиловали рыбой. С мясом тоже проблем не было: казалось, что степные антилопы — сайгаки — своими стадами покрывали всю степь от горизонта до горизонта.

Обычно словене ходили в походы на кораблях и сражались на воде. Такой долгий переход по суше был им в новинку, но это не создало каких-либо затруднений — тмутараканцы обеспечили войско конями, и теперь, не будучи привязано к рекам, войско двигалось гораздо быстрее.

Преграждающие путь реки и озера также не мешали продвижению, так как они были мелководны. А вода в них была теплая. Люди с удовольствием смывали в них дорожную пыль.

Но вот славянское войско подошло к солончакам. Вид солончаков внушал страх — плоская степь, покрытая ослепительно белыми пятнами соли. Там, где соли не было, росли странные, ощетинившиеся иглами, растения.

Гостомысл, князья Вячеслав и Святозар в сопровождении Медвежьей лапы ехали впереди войска.

Окинув взглядом солончак, Медвежья лапа мрачно заметил, что в таком месте только злые духи могут жить, и приказал войску остановиться.

Ратиша, не оставлявший Гостомысла ни на минуту, нагнулся с коня, сорвал стебель растения и попробовал его на вкус. Растение так обожгло язык, что он тут же стал плеваться, пытаясь очистить рот от жгучей горечи.

Гостомысл рассмеялся:

— Ну, если Ратише эта трава не по вкусу, то кони и подавно есть ее не будут.