Иван Фирсов - Адмирал Сенявин

— Сие верный путь послужить еще Отечеству, да и хозяйство подправишь. Ежели Алексей Наумович приглашал, не отказывайся.

В конце концов Николай решился, и брат взял с собой его рапорт вице-адмиралу Сенявину с просьбой определить на службу во флот.

За ночь подморозило. Тусклым утром редкие хлопья снега лениво опускались на застывшие во дворе лужи. После завтрака Николай Федорович заложил бричку и подвез брата до уездного города Боровска.

Прощаясь с ребятами, дядя взял с них слово, что они одолеют грамматику и арифметику, ежели имеют охоту учиться на флотского офицера. Накануне вечером, наслушавшись его рассказов, они промеж себя уговорились идти в моряки.

Расставаясь на почтовой станции в Боровске, Иван рекомендовал брату не мешкая везти ребят в Петербург и отдать в Морской кадетский корпус. Сам он отправился в Воронеж, чтобы затем следовать в устье Дона к крепости Святого Дмитрия Ростовского, где назревала борьба с турками на море…

Возвратившись в Комлево, Николай Сенявин, не откладывая, решил позаботиться о сыновьях. Сам он был все время в хлопотах по хозяйству, часто бывал в разъездах. Жена хотя и была сметливой и расторопной, но не обладала большими познаниями. В ту пору в округе обретался приходский священник отец Козьма, который добросовестно обучал грамоте помещичьих детей. Ему-то и предложил Сенявин взяться за дальнейшее образование сыновей. Приход у отца Козьмы был небольшой, даяния скудные, а потому он с радостью принял предложение Сенявина. Спустя три месяца Сергей освоил, с грехом пополам, два первых действия арифметики. Дмитрий продвинулся в чтении и вечерами по слогам читал матери сказки.

Зима уже переломилась, когда пришло известие из Петербурга о том, что Николай Федорович зачислен на службу во флот и ему надлежит не мешкая отбыть в распоряжение вице-адмирала Алексея Сенявина.

— Ну, вот и слава Богу! — обрадовался Николай Федорович и, не откладывая, стал собираться в дорогу.

Сборы были скорыми, поскольку он весть эту с нетерпением ожидал не одну неделю.

Дети помогали, а когда сложили вещи, Сергей смущенно сказал:

— Как же, тятенька, обучение нам обещанное на морских служителей?

Отец потрепал его по голове, хитро подмигнул и весело ответил:

— Что обещано, то и сбудется, чай, с вами матушка остается, она все знает.

Вечером он наставлял жену, чтобы весной, как только сойдет снег, ребят везла в Петербург. Там в разных ведомствах служат дальние родственники Сенявиных, у них можно остановиться, и они же помогут определить детей в Морской корпус.

После отъезда отца Сергей и Митя каждый день с нетерпением ждали отца Козьму, чтобы наверстать упущенное. Прежде тот добросовестно учил ребят, но вскорости начались разные церковные праздники, и он наведывался лишь раз-два в неделю. К тому же батюшка слыл веселым человеком и не прочь был погулять лишний раз.

В начале апреля 1770 года, как только сошел снег на проселках, Сенявины отправились в дальний путь в столицу. По дороге они заехали в Москву к родственникам, которые жили в Хамовниках. Мать и раньше, почти каждую зиму, подолгу гостила у них, но в этот раз Сенявины уехали на следующий же день, едва отдохнув с дороги. В Москве, в некоторых слободах, появилась неизвестная болезнь, и, боясь за детей, мать поспешила покинуть первопрестольную.

Спустя три недели через Московскую заставу въехали они в Петербург. Крытый возок переваливался на ухабах, брызгая грязью. Ребята с любопытством смотрели по сторонам, но кругом лежали унылые огороды, прикрытые почерневшим снегом, топорщились поваленные заборы, да изредка виднелись одинокие покосившиеся деревянные домики. Затем навстречу стали попадаться полосатые будки, торчали рогатки, потянулись дощатые тротуары вдоль невзрачных слободских улиц. В приоткрытую дверцу возка вдруг задул свежий ветер с каким-то странным, незнакомым прежде, бодрящим привкусом.

Остановились Сенявины недалеко от Мойки, у дальнего родственника, Федора Сенявина, служившего в полицейском ведомстве. Узнав о цели приезда, он захмыкал и покачал головой:

— Сие дело, матушка, многосложное и трудновыполнимое. Охотников ныне из дворянских детей для поступления в Сухопутный и Морской корпуса тьма-тьмущая, особливо в Сухопутный.

После долгих раздумий в дороге, несмотря на наказ Николая Федоровича, мать, наслушавшись рассказов о тяготах морской службы, надумала отдать в Морской корпус одного старшего сына, Сергея. Дмитрия же хотела определить в Сухопутный шляхетский корпус. Боялась, что с его непоседливостью и озорством натерпится Митя невзгод на море.