Иван Фирсов - Адмирал Сенявин

Почти год блуждало по канцеляриям Петербурга прошение Сенявина. Осенью 1803 года одновременно пришли высочайший указ о производстве его в контр-адмиралы и перевод в Севастополь.

Без особого сожаления оставлял Херсон Сенявин, хотя Тереза взгрустнула при отъезде. Вспомнила девичество, здесь еще жили подружки ее детства, и постоянное общение с ними как-то скрашивало жизнь.

Сдав должность, Сенявин до наступления холодов перебрался с семьей в Севастополь попутным кораблем. Сразу же окунулся с головой в портовые дела. За три года Адмиралтейство разрослось. На склонах появились многочисленные склады — корабельные, магазины. Там хранились якоря, канаты, запасной рангоут, бомбы, ядра, пороховые заряды.

На западном берегу Южной бухты протянулись эллинги Адмиралтейства. На стапелях стояли готовые к спуску шхуна и бриг.

На северном берегу расположилась «Голландия» со складами корабельного леса, рядом в балке построили сухарный завод. От Графской пристани к Артиллерийской бухте протянулись брустверы артиллерийских батарей для защиты от неприятеля. Ночью на Херсонесе и в Инкермане зажигались маячные огни…

И всюду нужен был глаз да глаз. Корабли готовятся к походу — все им подай: паруса и рангоут, порох и якоря, капусту квашеную и сухари, воду и ендовы с водкой. Вернулись в бухту — чини, ремонтируй корпуса, рангоут, готовь их к следующему выходу. Чем быстрей, тем лучше. Погода, а тем более неприятель не ждет. И за все это в ответе капитан над портом. С весны главную военную базу флота перевели из Херсона в Севастополь. Забот прибавилось. Кроме всего, Сенявин отвечал и за порядок в гавани, во всех бухтах. Каждый день с раннего утра десятки лодок начинали сновать между северным берегом и южными бухтами. На Северную сторону отправлялись на работу в склады, на лесную биржу и сухарный завод. Обратно везли на рынок товары местные жители Северной стороны, ближних татарских деревень. Как-то знойным июльским днем Сенявин обходил на катере Северную бухту. На Павловском мыске вышел на берег проверить госпиталь для матросов, построенный еще при Ушакове.

— Катер перегоните к Ушаковой балке и ждите у пристани, — приказал он унтер-офицеру. Осмотрев госпиталь, пошел берегом к Ушаковой балке, удивляясь переменам.

На зеленом склоне террасами расположились опрятные домики, окруженные садами. Слышался крик младенцев, на лужайках паслись козы. Три года назад здесь рос колючий кустарник на каменистых уступах, кое-где проглядывали кизиловые рощицы.

Спускаясь вниз, у самой пристани услышал позади странный стук, оглянулся. По тропинке его догонял, проворно подскакивая на култышке, одноногий смуглый мужичок.

— Желаю здравия, вашвысокбродь! — крикнул он, растягивая рот в улыбке.

«Никак Чиликин?» Сенявин обрадованно шагнул ему навстречу и тряхнул за плечи:

— Здравствуй, братец! Да ты совсем молодцом!

Еще не отдышавшись, Чиликин, продолжая улыбаться, смущенно развел руками… Разговаривая, они спустились к пристани. Одет Чиликин был в довольно поношенную, застиранную, но опрятную, с заплатами матросскую робу. Вскинув руку, он показал на взгорье, приглашал зайти:

— Посмотрите на житье-бытье, на мальцов моих.

— И сколько же их? — с интересом спросил адмирал.

— Мал-мал четыре.

— Да мы с тобой вровень стараемся, — расхохотался Сенявин, — а жаль, братец, меня вот катер ждет, надобно к Черной речке поспеть, а то бы зашел. — Помолчав, спросил: — И как обходишься?

— Пенсия небольшая, ну я вот прирабатываю. — Он показал на двухвесельный ялик, чуть меньше шлюпки. — Извозом занимаемся. С Северной на базар торговок, служивых на Южную или Графскую доставляем. Без отдыха, так на хлеб-соль хватает. — Чиликин кашлянул и несмело спросил: — А мы наслышаны, ваше высокбродь, что вы в Херсоне обретались?

— Так, братец, правильно. — Сенявин незаметно вздохнул. — Мне уже пора, вон молодцы заждались. — Он кивнул на гребцов, удерживающих катер у причала, вынул кошелек и протянул червонец. — Возьми, братец, не обессудь. На гостинцы для твоих пострелов. Авось как-нибудь свидимся.

Чиликин несколько смущенно, но без колебаний взял ассигнацию, сдернул фуражку, поклонился:

— Благодарствую.

Шлюпка отвалила. Сенявин приветливо помахал ему рукой…

Свидеться им больше так и не пришлось. Через три месяца Сенявин отправился к новому месту службы, на Балтику, флотским начальником главной базы флота в Ревеле.

Все семейство разместилось с трудом в большой бричке, немудреный скарб везли позади на двух телегах.