Валентин Пронин - Царь Саул

— Сейчас нам принесут жареных голубей, утку, тушёную с финиками и чесноком, фрукты, медовое печенье и вино, охлаждающее тело при сильной жаре. Но мы продолжим не здесь, а в садовой беседке. Надеюсь, мудрейший Хнумхотеп, ты сейчас не соблюдаешь пост… — Жрец усмехнулся и покачал головой. — Значит, мы все усладим своё сердце довольством сытости и лёгкого опьянения.

Сидя в ажурной беседке, увитой благоухающими глициниями, Гист обгладал стёгнышки жирного голубя и выпил вина, налитого для всех в одинаковые высокие бокалы. Жрец Хнумхотеп ел фрукты, тоже не забывая приложиться к бокалу. И сиятельный Нахт прихлёбывал пронизанную солнцем, живительную влагу, лишь немного повозившись с голубем.

Зато превосходительный господин Рехмиу бодро закусил двумя голубями да убрал пол-утки с финиками и чесноком. Фрукты, медовое печенье, ещё какие-то сладости не избежали его внимания. Проявление жизнерадостности и прекрасного пищеварения сопровождались не менее обильным употреблением золотистого вина.

Подавали кушанья красивые мальчики в серебристых париках и набедренных повязках. Губы их были накрашены, ресницы начернены, глаза обведены синей краской. Возраст: лет двенадцать-четырнадцать. От них пахло ароматами и свежестью юности.

«Отчего вместо рабынь прислуживают эти красавчики, напоминающие меня в мои юные годы? — подумал Гист, оглядываясь на рабов в набедренных повязках. — Может быть, номарх только прикидывается, расхваливая девиц и сетуя на старческую немощь? А на самом-то деле не так уж он ослабел. Просто интерес его теперь устремлён в другую сторону от женской половины дворца».

Показалось лекарю, что и жрец Хнумхотеп посматривает на стройные тела нежных отроков с каким-то притенённым сладким таяньем в глубине глаз. Хихикнув про себя, Гист попросил разрешения продолжить рассказ о царе Сауле, Шомуэле, Добиде и всём Ханаане.

— Несмотря на укрепление своего царствованья, Саул тяжело переносил враждебность первосвященника, которое он считал проклятьем бога. Его близкое окружение, особенно Абенир, другие полководцы и часто приезжавшие в Гибу влиятельные люди из южных колен сознавали, что всё это стремление снова захватить власть, прикрытое пророчествами и ссылками на волю бога. Но царь был прост сердцем. Он не умел рассуждать так, как те, кто его поддерживал. Ум его временами мутился. Он страдал от бессонницы и мыслей о мести бога Ягбе. И, хотя он перестал подчиняться Шомуэлу, однако верил его ужасным предсказаниям. Говоря по справедливости, предсказания почти полностью сбылись. Саул убит, убиты его сыновья в возрасте воинов. Погиб муж старшей дочери и самые преданные начальники элефов. Однако остался его главный полководец Абенир, сыновья наложниц, внук от старшего сына Янахана.

— Вернись к тому времени, когда царь Эшраэля и его старшие дети ещё жили, — вмешался номарх. — О наших днях поговорим позже.

— Слушаюсь, превосходительный господин. Должен сказать, я старался с помощью целебных снадобий лечить царя Саула. Но лекарства помогали лишь на короткий срок. Затем наступало ухудшение: судороги, отсутствие сна, приступы беспричинного гнева, когда Саул становился опасным для окружающих. Однажды ваш слуга чуть не потерял жизнь при таком приступе. Саул пробовал отвлечься от преследований злого духа, терзающего его душу, с помощью вина, красивых рабынь и охоты. Вместе с Абениром царь гонялся на колесницах по пустыне и поражал стрелами львов. Раненых зверей он добивал коротким мечом, испытывая таким образом терпение своего бога. И вот кто-то посоветовал пригласить хорошего музыканта, владеющего искусством игры на арфе: якобы перебор струн успокаивает мятущийся дух и умиротворяет сердце.

— У нас в храмах нередко применяют это средство. Оно известно с далёких времён и помогает больным не хуже лекарств, — заметил жрец Хнумхотеп.

Гист не был согласен с самонадеянным заявлением жреца. Как опытный врач, он имел другое мнение, но промолчал.

— Стали искать музыканта. Нашли его в городе Бет-Лехеме и пригласили в Гибу, в царский дворец, — продолжил Гист.

— Между прочим, я хотел узнать, как выглядит дворец Саула. Можно ли его сравнить с моим залом приёмов? Я уж не упоминаю дворцов их величеств фараонов Черной Земли… — сказал номарх, явно желая продлить своё шутливое настроение.

— О, превосходительный господин! — сразу оценив содержание вопроса, заулыбался Гист. — Разумеется, дом Саула не дворец… Просто большой дом с несколькими обширными помещениями и деревянной галереей на втором этаже. Конечно, ни по красоте зал и покоев, ни по убранству, количеству слуг и служанок дом Саула не может сравниться с твоим дворцом. Как несравнимы с его собственным домом жалкие хижины бедняков. Правда, и у него в представительных местах со временем появились бронзовые треножники, пёстрые ковры, резные кресла, лари с дорогой посудой и одеждой. Но ни росписей, ни цветной глазури, ни смальты и прекрасных колонн в доме эшраэльского царя нет. Такого количества ваз и кувшинов из золота, серебра, порфира, яшмы и малахита тоже нет. Кое-что он получил в виде подарков или взял себе из военной добычи. Однако великолепие твоего дворца, превосходительный господин, несоизмеримо со всем этим и, наверное, не уступает роскоши фараона в Уасете.