Томас Кенилли - Список Шиндлера

За время пребывания в этой теплой норе дни и ночи у нее смешались. Она вздрогнула, когда дверь на верхней ступеньке с грохотом распахнулась. Она привыкла к тихим посещениям Эмили Шиндлер, а тут, услышав грохот сапог по ступенькам, Люся напряглась на койке. Ей показалось, что вернулись старые времена «акций»…

На деле же выяснилось, что это явился герр директор вместе с двумя офицерами из Гросс-Розена. Их подкованные сапоги цокали по лестнице, словно старались раздавить ее. Оскар Шиндлер стоял рядом с ними, когда посетители, озираясь в полумраке бойлерной, увидели ее.

Люся поняла, что пришел ее день. День, когда ей придется принести себя в жертву, чтобы насытить Молоха.

Частично ее скрывал котел, но Шиндлер не только не сделал никакой попытки отвлечь от нее внимание, но наоборот – подошел и остановился у нее в ногах. Поскольку те двое из СС еще рассматривали окружающую их обстановку, Оскару представилась возможность заговорить с ней. Он сказал ей самые обычные банальные слова, но она никогда не могла забыть их:

– Не волнуйся. Все в порядке.

Он стоял вплотную к ней, как бы давая понять инспекторам, что она не заразная больная.

– Еврейская девчонка, – спокойно сказал он. – Я не хотел класть ее в Krankenstube. Воспаление суставов. Так и так ей конец. Врачи дают ей день-другой. Не больше тридцати шести часов.

Затем он стал показывать, откуда идет горячая вода, а откуда пар – для дезинфекции. Он демонстрировал клапаны, трубы, соединения и цистерны. Он ходил вокруг ее койки, словно ее не существовало, словно она была частью механизмов.

Люся не представляла, куда ей смотреть, лежать ли ей с открытыми или закрытыми глазами. Она попыталась притвориться, что находится в бессознательном состоянии. Может, она и переигрывала, но в те минуты Люся думала только о том, чтобы эсэсовцы скорее оказались у основания лестницы.

Уходя, Оскар украдкой улыбнулся ей.

Она оставалась в котельной еще полгода, а потом, вскарабкавшись по лестнице, встретила ту весну 45-го, которая вернула ее к жизни в изменившемся мире.

В течение зимы Оскар создал свой независимый арсенал.

И снова на этот счет ходят легенды. Некоторые говорили, что оружие было закуплено в самом конце зимы у чешского подполья. Но Шиндлер пользовался репутацией завзятого национал-социалиста еще с 1938 года и, скорее всего, не рисковал иметь дела с подпольем. Во всяком случае, немалая часть оружия поступила из совершенно законных источников: от оберштурмбанфюрера Раша, шефа полиции и СС в Моравии. В небольшом тайном складе оружия хранились карабины и автоматы, несколько пистолетов и набор ручных гранат.

Оскар достаточно небрежно описал, как он создавал арсенал. Оружие он получал, по его словам, «под предлогом защиты своего предприятия, и обошлось оно мне всего лишь в преподнесенное его (Раша) жене бриллиантовое кольцо».

Жаль, что в своем рассказе Оскар Шиндлер не был щедр на детали того представления, которое он устроил в кабинете Раша в замке Шпильберг в Брно.

Хотя его нетрудно себе представить.

Герр директор убедительно и красочно описал восстание рабов, которое становится все более реальным по мере того, как война приближается к ним; и уж если нападение застигнет его на рабочем месте, он хочет подороже продать свою жизнь, с автоматом в руках, а предварительно он из милосердия убьет свою жену, дабы спасти ее от худшей участи!

Герр директор не исключает возможности, что в ворота могут ворваться и русские. «Мои достойные инженеры Фуш и Шенбрун, мои преданные техники, моя немка-секретарша – все они полны желания оказать достойное сопротивление. Хотя, конечно, это общие слова. Я бы предпочел говорить на тему, которая ближе вашему сердцу, герр оберштурмбанфюрер. Я знаю ваше увлечение хорошими драгоценностями. Могу ли показать вам некий образец, что попался мне на глаза на прошлой неделе?..»

И когда на столе перед Рашем появилось кольцо, Оскар пробормотал: «Едва я увидел его, сразу же подумал о фрау Раш».

Как только Оскар получил в свое распоряжение оружие, Ури Бейски, брат того, кто делал резиновые печати и штампы, сразу же стал хранителем арсенала. Ури был невысокий живой молодой человек с правильными чертами лица. Люди замечали, что он постоянно бывает в квартире Оскара, словно близкий человек. Ури пользовался расположением и Эмили, которая даже дала ему ключи от квартиры. Такие же материнские чувства фрау Шиндлер испытывала и к сыну Спиры, чудом оставшемуся в живых. Она регулярно заводила его на кухню и намазывала ему ломти хлеба толстым слоем маргарина.